Эпилог

Утро подкралось ко мне озорными поцелуями сначала в оголенное плечико, затем в ушко, после чего я услышала ласковый шепот:

– Доброе утро, солнышко, и с днем восьмого марта.

Улыбнувшись, я открыла глаза и произнесла, тихо рассмеявшись от щекотки, потому что Влад ухватил мочку моего ушка губами:

– Он же был вчера!

– А мы можем продолжить отмечать и сегодня, – настаивал он, запуская руки под одеяло и крепко прижимая меня к себе. – Или у тебя есть возражения?

– Нет, я только «за», – промурлыкала я, обернувшись и поцеловав возлюбленного, чувствуя на своей груди его большие ладони, снова пробующие на ощупь их полноту.

Очень скоро его мужское достоинство уже упиралось мне в ягодицы сзади, готовое вновь вернуться в тесные горячие недра.

– Теперь твоя очередь говорить мне всякие пошлости, – с придыханием напомнила я ему о том, во что мы играли вчера.

– Ммм… тогда я расскажу, что собираюсь сделать с тобой сейчас… – произнес он, понизив голос и игриво укусив меня за плечо. – Сначала я буду ласкать тебя там внизу до тех пор, пока ты не станешь влажной от желания… – свои слова он подкрепил действием, заскользив рукой к моей промежности и запустив пальцы между губок, которые и в самом деле становились влажными от его прикосновений.

Слегка раздвинув ноги, я позволила ему погрузиться глубже, при этом из моей груди вырвался стон удовольствия. Ощутив мою дрожь и изменившееся дыхание, он продолжил:

– А затем я проникну в тебя целиком… Как ты хочешь, чтобы я это сделал, милая? Грубо или нежно?

– Трахни меня жестко… – в изумлении от собственных слов шепнула я, прогнувшись в его сторону.

– Даже так? – лукаво усмехнулся он, принимая правила игры и исполняя мое пожелание. – Хорошо, тогда я выдеру тебя, как последнюю сучку и ты будешь молить меня о пощаде…

С этими словами он резко вошел в мою истекающее соком киску и без лишних прелюдий принялся насаживать на себя, вцепившись пальцами в мои бедра, а я, закрыв глаза от удовольствия, с вожделением принимала его…

– А чьи это вещи раскиданы по лестнице? – внезапно посреди нашего страстного соития, перемежаемого моими стонами, послышался недоумевающий голос Анфисы Марковны из коридора и тут же в открытом проеме спальни показалась ее любопытная голова.

Взвизгнув от неожиданности, я мгновенно ухватила одеяло и зарылась в него полностью по самую макушку, застигнутая в момент занятия любовью с хозяином дома и ужасно смущенная.