Глава 23. Третий день соревнований

Девизом ночи перед итоговым боем стало выражение «Жизнь – боль». Готов подписаться под каждой буковкой. Причем не просто боль, а лютая боль.

Когда я приехал к Касдаманову, уже настала полночь. По плану в это время я должен был спать и видеть десятый сон. Но вместо этого я сидел на кухне его хибары и видел, как мне лечат руку.

Одновременно я наблюдал, как старик мажет мне руку вонючей мазью. А еще он бормотал под нос что-то невнятное, на непонятном языке. Наверное, опять какие-то магические ритуалы. Ладно, я готов слетать на ступе и на шабаш ведьм, лишь бы мне исцелили конечность.

– Слишком ты уж чего-то перепугался, – проворчал Егор Дмитриевич, закончив обрабатывать руку. Помимо наложенной мази, он туго обмотал ее бинтом, да еще и укрепил дощечками. С этой перевязкой я буду ходить до самого боя. – Это не открытый перелом, скоро заживет. У меня, знаешь, сколько парней выходили на ринг с ломаными руками?

Ну да, для этих времен оно, может, и ничего страшного. Но для меня, современника двадцать первого столетия, когда футболисты разыгрывают целые драмы на поле из-за якобы ушибленной ноги, даже небольшая болячка – это уже нонсенс. Сейчас, после обработки мазью и осмотра в больнице, боль немного утихла и опухоль спала. Рука, правда, все равно выглядит так, будто в запястье спрятали мячик для гольфа.

Я пошевелил пальцами. Попробовал сжать в кулак. Больно, очень больно, но терпимо. Жаль, что для рентгеновского снимка надо ехать завтра с утра в центральную больницу.

А я не могу с утра. У меня важный бой на носу. Мне не остается ничего другого, кроме как рискнуть и выйти на ринг с травмой.

– Ну и что? – проворчал беспощадный Егор Дмитриевич. – Меньше работай левой рукой, побольше правой. Пусть противник думает, что это у тебя тактика такая. Ну, и двигайся, постоянно двигайся. Завтра у тебя будет работа ног. Скажи спасибо еще, что не правую руку повредил.

Это точно, завтра придется маневрировать по всему рингу. Больше мне ничего не остается. А ведь этот гребаный Мазуров будет стараться вырубить меня. Для него это вопрос престижа. И если он узнает, что у меня повреждена рука, то обязательно использует это. Для него победа важнее всего.

А еще я сам виноват. Надо было вовремя прекратить драку возле подъезда. Какой же я болван, надо было убежать, еще когда только раскидал этих хулиганов. Сейчас все было бы в порядке.

– Ну ничего, глядишь, мазь поможет к утру, – утешил Черный ворон. – Может, и кость срастется. Ты молодой, чего только не бывает. Но самое главное, не жалей себя. Работай левой при необходимости, только не бей, пусть она идет запасным номером. Работай плечом, предплечьем. Кисть забинтуй очень туго. Попроси кого-нибудь, чтобы забинтовали. Ничего, все обойдется.

Я поглядел на него и заметил, что старик тоже волнуется. Надо же, никогда не замечал за ним такого. Неужели он все-таки переживает за меня?