— И это все? То же мне, нашла причину! Хочешь? Значит будешь, пфф! — удивился тот искреннее и не поддельно. Я взвизгнула, когда тот поднял меня на руки, на ходу открывая машину. Шлепок обрушился на мою пятую точку прямо через теплый плащ. — Нефиг на снегу сидеть… Снегурочка, блин! Придатки застудишь! — замерев перед авто, Женя поставил меня на ноги, поцеловав так, что ноги отнялись и все плохое тут же куда-то исчезло. А от его взгляда бабочки порхали в животе, кровь закипала в венах. — Как же я тебя люблю, знаешь?
— Входи, Марина, — преподавательница по английскому надменно хмыкнула, делая шаг в сторону и пропуская на кафедру. — Давай-давай, живее!
С момента потери телефона языковая кафедра была со мной мила и обходительна. Все боялись скандала. Два года назад в нашем вузе появился новый декан, а уже через полгода каким-то волшебным образом стал ректором. Он-то и навел порядок среди нечистых на руку, наглых и безалаберных преподов. Узнай мужчина о потери телефона за сто тысяч – уволил бы виноватую без вопросов.
И вот теперь, спустя целую вечность, кое-кто опять смотрел свысока и явно не проявлял даже намеки на доброжелательность.
— Садись, — женщина носом указала на самый страшный, поломанный на половину стул. Я с удивлением осмотрелась вокруг: почему именно он? Другие ведь новые и целые. За спиной послышался раздраженный смех: — Что, Марина, носом крутишь? Привыкла из меня за эти полгода веревки вить, да? Садись, куда предлагают!
Мой рот так и распахнулся в полном удивлении! Какие еще веревки? Сдавала экзамен я сама? Сама, честно учила на зубок! Ни разу ничего не требовала по блату. Разве что – объективно нормальное отношение, которого раньше не было. Не став вестись на провокации, таки бочком примостилась на самый край, буквально удерживая вес своего тела ногами.
— Ну, что, девочка! — возвышаясь надо мной, та злобно оскалилась, складывая руки на груди. Кое-кого от эмоций прямо потряхивало! — Закончились дни террора, да?
— А? — происходящее все больше напоминало какой-то абсурдный ужастик. Особенно если учесть, что мы одни были в помещении. Успею если что до двери добежать? Грымза выглядела так, как будто вот-вот кинется и загрызет.
— Говорю, — закатила глаза, — прощайся с хорошими оценками и зачетами. Я теперь тебя буду в три раза тщательнее проверять, чем других. Никакого особого положения больше, уяснила?
— Да пожалуйста, ваше право. — растерянно пожав плечами, я испытывала острое желание провалиться сквозь землю. — Подождите, а что произошло-то?
— Думаешь, — продолжила наседать та с пеной у рта, — Я не знаю, что ты три дня не была на парах в этом семестре, а скоро экзамен! Надеешься, что все с рук сойдет?
Ситуация начинала порядком бесить, сцепив зубы, я как можно спокойнее выдохнула:
— В эти три дня не было вашего урока. А все остальные долги я закрыла.
— Небось тоже как-то изощренно, с тебя станется, Соколова, — хмыкнула это порядком уже заколебавшая мадам. Радовал лишь тот факт, что в следующем году ее у нас больше не будет. Подумаешь, перетерпеть парочку недель? Пфф! Я вон Женю два года терпела, пока он мне мозг выносил своим сверх контролем! — В общем, к делу. Нашелся твой телефон. Спать мне спокойно не давал, тьфу на тебя! — та зарылась в сумочке и слегка дрожащими пальцами положила передо мной заветную трубочку. Я даже опешила от шока, мой взгляд так и кричал: «Где? Что? Как?» — Мы недавно пошли коллегу домой поздравлять… Ну, того, что со склерозом… Так вот, прямо под книгой и нашли. В холодильнике, ага… Между тортом и бальзамом «звездочка». — она вдруг одернулась, вытянув руки вперед: — Работает нормально, мой внук проверил.
— Эм… Ваш внук лазил в моем телефоне? — искренне изумилась. Там же всякие некрасивые фото и переписки с обсуждениями преподавателей! Они и так все злые, а тут еще повод появится.
— Нет! У тебя же пароль, — сомкнула губы женщина, выдавая главную мысль. Мол, пытались. Увы, не вышло. — Бери и уходи, пока я добрая. Советую тебе выучить наизусть весь учебник, если не хочешь быть отчисленной!
«Извини» так и не прозвучало, а мне и не надо. Чего заморачиваться по поводу людей, не имеющих в моей жизни никакого значения? Злость ее на мир я не искореню, а себе такую «болячку» подцепить не хотелось.
При себе я всегда носила повербанк. В особенности последнюю неделю, пока Женя в срочном порядке покинул родные пенаты и отправился в Сиэтл решать срочные рабочие вопросы. Мужчина всегда был на связи, а гаджет часто не выдерживал его напора.
«Когда ты уже приедешь?» - написала я мужчине, пока старый телефон активно впитывал электричество.
«Скоро, ведьмочка! Чем занимаешься?» - напечатал тот почти мгновенно. Я искренне ценила, что даже в самые сложные часы Женя давал о себе знать и не забывал обо мне, но это его неопределенное «скоро» уже начинало бесить.