Я легонько толкаю дверь, открывая её шире. Осторожно заглядываю внутрь и сразу вижу её...

Ничего не понимая в танцах, будь то современные или классика, с одного лишь взгляда даже такому простому обывателю типа меня становится понятно, что Райян – профессионал. Её натренированное тело, напряжённые мышцы рук и ног, движения – то плавные, то резкие – смотрятся нереально красиво. Недлинные волосы водопадом закрывают лицо, когда она склоняет голову вниз. А потом откидывает их назад и прогибается в спине, так что её майка задирается, демонстрируя плоский животик. Танец агрессивный, под стать музыке. Но в то же время сексуальный в самом лучше смысле этого слова. Никаких манящих движений бёдер или виляния задом, никакого подношения собственного тела. Только грубые, агрессивные линии. И влажная кожа от физически сложных пируэтов. Но глядя на всё это, я всё равно понимаю, что это секс. Дикий, необузданный и какой-то совершенно нереальный...

Ловлю себя на том, что завис, наклонив голову в сторону. С силой сжимаю челюсти, потому что нижняя собирается упасть от восхищения. А от возбуждения у меня такой стояк, что хочется сжать член рукой. Сейчас я успел забыть, что передо мной всё та же пигалица, которую собрался изводить до января месяца в надежде, что она продержится весь отведённый ей срок, потому что без неё моя жизнь наверняка вновь станет серой. А пока она вносит яркие краски тем, что постоянно вступает в спор и выглядит при этом и злой, и сексуальной. Манит своим запахом. А теперь ещё – вот это. Она танцует, и я в жизни не видел ничего красивее... живее. И никогда не возбуждался от одного только взгляда на девчонку. А сколько я их повидал, чёрт возьми...

Давление в штанах приносит дискомфорт, и я даже радуюсь, когда композиция несётся к своему логическому завершению. Просто уйти или перестать смотреть у меня не получается, как бы сильно я этого не желал. Мои ноги приросли к полу, а глаза сосредоточенно наблюдают за красивым телом девушки. С последним аккордом Райян падает на пол, и мне кажется, что она ударилась. Почти срываюсь с места, лишь в последний момент удерживая себя там, где стою. Она сжимает рукой колено и тяжело дышит. Её волосы влажными прядями застилают лицо. Она не выглядит подавленно или так, словно нуждается в чьей-то помощи. Скорее, лишь переводит дух, чтобы подняться и продолжить.

Из колонок, установленных на подоконнике, льётся новая мелодия. На этот раз она спокойная, мелодичная, в сопровождении мужского вокала. Эта песня мне знакома. Её я много раз слышал по радио, но всегда переключался на другую волну. Потому что пусть лучше будет агрессия, чем чьи-то страдания о неразделённой любви. Я не верю в любовь...

Райян поднимается с пола. Проводит руками по лицу, смахивая волосы. Обнимает себя за плечи и медленно раскачивается из стороны в сторону в такт музыке. Потом композиция расходится, вокал становится надрывнее, и тело Райян тут же реагирует. Она опускается на пол в плавном шпагате, перекатывается через спину, и её красивые ноги парят в воздухе. Она как порыв ветра мечется по полу, каждая часть её тела откликается на каждую ноту песни, разжигая в моей груди необъяснимый пожар. Воздух в груди как будто заканчивается, и я дёргаю ворот рубашки, плотным кольцом сжимающий шею.

Чем дольше наблюдаю за Райян, тем сильнее мне хочется обозначить своё присутствие. Чтобы вступить с ней в очередную перепалку, вдохнуть её запах и снова отведать её губы на вкус. Однако я никогда не руководствуюсь порывами. Точнее, не руководствовался, пока она не появилась в моей жизни. А теперь я спонтанно целую девушку и дважды предлагаю ей секс, до скрежета в зубах злясь, когда она отказывает. Наверное, новая дуэль сейчас меня просто убьёт... Поэтому отдираю себя от места, к которому прирос, и оттаскиваю от двери танцевальной студии. Заставляю себя развернуться, на онемевших ногах приближаюсь к лестнице и, не заметив, как, оказываюсь на первом этаже. Нос к носу сталкиваясь с какой-то пожилой дамой, которая в негодовании прожигает на моём лице дырку гневным взглядом.

– Эй, ты кто такой? – доносится мне в спину, когда я распахиваю дверь и вылетаю на остужающую ноябрьскую прохладу. Через мгновенье оказываюсь в машине, завожу мотор и сразу срываюсь с места.

Пролетаю квартал за кварталом, а в ушах всё ещё звучит песня «Call Out My Name», и перед мысленным взором стоит чертовски сексуальное, какое-то невероятно совершенное тело Райян.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Ворвавшись в пентхаус, скидываю куртку и свитер. Расстёгиваю верхнюю пуговицу рубашки, но это не помогает надышаться. Что со мной, чёрт возьми?

Снимаю рубашку и швыряю её на диван. Открыв мини-бар, наливаю себе немного бурбона, чтобы смочить пересохшее горло. А потом со стаканом в руке подхожу к панорамному окну. Неспящий город как на ладони, но мой взгляд никак не может за что-то зацепиться.

Отвлечься...

Мне просто нужно переключить свой мозг с влажного сексуального тела Райян и подумать, например... Подумать о...

Чёрт! Я вообще больше ни о чём не могу думать. А песня, под которую она танцевала, будто прилипла к языку и въелась в голову.

Планы на сегодняшний вечер были весьма и весьма однозначны. Заказать лёгкий, вкусный, изысканный ужин – и просто поужинать, вашу ж мать. А потом вернуться в тот бар, где встретил бармена-философа, и непременно сообщить ему, что он ошибается, считая всех женщин Нью-Йорка шлюхами. Остаться в баре, возможно, пропустить пару стаканчиков чего-нибудь лёгкого. И найти себе лёгкое приключение на одну ночь. Всё! Вот то, что я люблю – ЛЁГКОСТЬ!

А теперь я не хочу есть, пить, тащиться в бар и почти уверен, что не хочу никого, кроме Райян. Как такое возможно вообще?

Залпом осушаю стакан бурбона. Почти швыряю его на стеклянный столик возле дивана и прохожу в спальню.

Отвлечься...

Я знаю, что может помочь.