— А ты думала, этот вопрос закрыт? Ну какой же ты ребенок, Варечка! Ладно, беги, — отправляет она меня, — скинь сообщение, как доберешься до парка.

Ухожу на ватных ногах, погружаюсь в машину. Когда вышла из комнаты и стала двигаться, немного полегчало, но стало хуже, когда вернулась мыслями к плану сестры. Ну неужели она заставит меня жениться? Я же смогу отказаться?

В парке подруга душит меня в объятиях, хвалит новую прическу и обнаруживает, что я без брекетов, но тут же замечает мой понурый вид.

— Что случилось? Срочно рассказывай, — усаживает на скамейку, беря мои ледяные руки в свои. Жара, а я мерзну. Ничего не могу поделать. Лучше мне не становится.

— Я беременна, Ась, — выдаю как на духу, — и у меня ужасный токсикоз.

— Ой, так зачем же ты приехала? — всполошившись, вскакивает она и тут же садится. — Как же так? Тебе плохо? Может, в больницу? Таблетки какие пропишут?

— Нет таких таблеток, в больницу не надо, с точки зрения медицины я здорова. Просто надо потерпеть.

— А кто отец? Когда это случилось? — вопросы льются из подруги потоком, но я не могу ей рассказать. Обещала сестре, да и сама не хотела ни с кем делиться этим позорным фактом.

— Прости, я не могу сказать… Пока…

И вроде Ася не обижается, но дальнейшая прогулка проходит натянуто. Она вроде и не показывает, что обиделась, но я же чувствую. Прощаемся на минорной ноте, и я иду в сторону машины, где поджидает водитель, а проехав почти до самого дома, вдруг ощущаю привычный позыв к рвоте.

— Пожалуйста, остановите! — умоляю, и Роман тут же тормозит у какого-то особняка, поняв, что со мной. Быстро обегает машину и помогает мне выбраться из нее. Поддерживает за талию. К счастью, прихожу я в себя быстро и радуюсь, что не испортила чей-то идеальный газон и тротуарную плитку. Не думаю, что соседи бы обрадовались. Тут даже с собаками гуляют, имея при себе специальные пакетики для экскрементов.

— Я пройдусь до дома, может, мне станет лучше, от езды меня тошнит, — сообщаю водителю, махнув рукой в сторону крыши нашего дома, которая уже виднеется на горизонте. До него метров двести. — На свежем воздухе мне станет лучше.

И Роман уезжает, взяв с меня обещание, что найду его, как только вернусь.

Бреду себе, никого не трогаю, и вдруг какая-то красная машина притормаживает возле меня. Ну нет, этот день не мог быть еще хуже! За рулем сидит Тимофей, которого я вовсе не ожидала тут увидеть.

— Ты чего тут? — спрашивает весьма недовольным голосом.

— Гуляю, — смотря строго вниз, вынуждена я ответить.

— Я вижу, что гуляешь, зачем-то возле соседского дома. Это тут папик твоего зародыша живет?

Кидаю взгляд на дом, о котором он говорит, даже не представляя, кто в нем живет. Тимофей, как всегда, сделал выводы на свое усмотрение. Сжимаю губы и все-таки осмеливаюсь посмотреть в его насмешливые глаза.

— А тебе-то что? — нахожу в себе силы огрызнуться. Лишь бы он уехал! Мне с ним рядом невыносимо, каждая минута — настоящее мучение. В душу вгрызаются стыд и сожаление, что я позволила ему с собой сделать, да еще и не подумала о возможной беременности. Глупой себя чувствую и совершенно несчастной.

— Да я бы с хозяином дома или его сыном договорился, чтобы забрали тебя с приплодом, — обнажает белые зубы и откровенно ржет.