Страшная сила. Не удивительно что империя ведёт учёт всех магов смерти. При этом использование некротики не доставляет каких-то неудобств. Ничем не лучше и не хуже обычной маны. Впрочем, для магии смерти требуются обе эссенции, и мана, и некротика.

Единственной проблемой для меня было то, что незнакомые для меня заклинания требовали полной концентрации. Если магию природы я творил, даже не задумываясь о том, что делаю, то здесь приходилось контролировать каждое завихрение некротики. Ну да ничего страшного. Рано или поздно я освою заклинания в полной мере, и черепушки будут создаваться за доли секунды.

Среди заклинаний нашлось одно весьма могущественное, но, к сожалению, моего уровня магии недостаточно для его создания. Называлось оно «могильник». Это заклинание позволяло осквернить землю в радиусе двадцати метров. Маг, попавший в радиус действия заклинания, быстро терял запас маны.

Да двадцать метров не большой радиус, но не каждый маг сообразит, что случилось, а когда поймёт, может быть уже поздно. Его запас маны иссякнет. А если маг лишится маны, то он ничем не будет отличаться от обычного человека.

Даже первый уровень заклинания был полезен, а вот второй и третий, вообще поражали воображение. На втором уровне земля начинала гнить, выделяя ядовитые испарения. Вдохнув которые, маг впадал в состояние ужаса и мог потерять сознание. Радиус действия увеличивался уже до сорока метров. Третий уровень заставлял ржаветь сталь, а радиус был целых шестьдесят метров.

Впрочем, какая разница? Всё равно я пока не могу использовать могильник. Зато оживление трупов мне подвластно. А учитывая то, что у меня есть сердце проклятого, я могу оживить десяток тел, не почувствовав совершенно никакой сложности. Ещё позабавило что у мага смерти были даже исцеляющие заклинания, правда действовали они только на самого мага.

Устав от чтения я отозвал Клювика и направился на стадион. Лев, Миша и Гриша уже ждали меня.

Картаполов со счастливой улыбкой на лице. А вот Оболенский и Львов выглядели, мягко говоря, потаскано.

— Как дела бойцы? — Улыбнулся я, подойдя к ребятам.

— Вить, мы с Львом до утра кутили. Кошкина и её подруга оказались теми ещё чертовками. Мы даже занятия проспали. — Пожаловался Оболенский и оттянул ворот рубахи демонстрируя кровоподтёк от засоса.

— Кошкина на тебе клеймо поставила? — Усмехнулся я.

— Какое клеймо?

— Ну засос. Поставив его, она продемонстрировала всем окружающим, что ты занят. Теперь любая аристократка, увидевшая эту метку, пошлёт тебя куда подальше, как заядлого кобеля, который ищет случки.

— Эй! Какого чёрта? Ты мне раньше такого не рассказывал. Как убрать эту гадость? — Возмутился Оболенский и начал тереть кровоподтёк, от чего он стал ещё краснее.

Увидев эту картину Лев и Картаполов, захохотали.

— Да всё Гриш. Уже бесполезно. Придётся тебе жениться на Кошкиной. Она тебя застолбила. — Давясь от смеха сказал Лев.

— Ага, ещё чего! — Отмахнулся Гриша и с надеждой спросил. — Как думаете лекари могут свести засос?

Выражение лица Оболенского заставила нас кататься по полу утирая слёзы.

— Эй! Чё вы ржёте⁈ Друзья называется. Ну ничего, я вам припомню. — Улыбаясь Оболенский пригрозил нам пальцем.

— Ладно, герои любовники. Давайте тренироваться. — Я вытер слёзы и махнул рукой в сторону выхода с арены. Друзья, недоумевая, уставились на меня.