– Я больше не собиралась с ними разговаривать. С меня хватит. Но теперь, когда у нас будет ребенок, я чувствую, что это еще один шанс попробовать. Они могут вернуть меня в свою жизнь. И их внука или внучку.

Она наклонилась ближе, и я обнял ее.

– Ты уверена? – спросил я.

– Нет. Часть меня думает, что это худшая идея в мире. Но другая половина не представляет, как можно не рассказать им. Как они могут жить, не зная, что стали бабушкой и дедушкой? – Она покачала головой. – Мне это кажется неправильным.

«Им, вероятно, наплевать на это».

Она шмыгнула носом и села, ее глаза светились надеждой и страхом в равной степени.

– Твоя мама так обрадовалась. Она обращалась со мной, как с родной дочерью, и я хочу этого от своих родителей. Я должна это сделать. В последний раз. Если они все еще не захотят, чтобы я приехала к ним с ребенком, то это все. – Она тяжело выдохнула, поникнув. – Я что, сошла с ума, раз делаю это снова?

Я не знал, что ответить. Она не сошла с ума, но меньше всего мне хотелось, чтобы ей причинили боль. Хотелось защитить Кейси от еще одного оскорбления со стороны ее мудака-отца.

«Но она старается, – подумал я, крепко обнимая ее. – Она делает следующий шаг и кладет все фишки на стол. Точно так же, как она поступила со мной после Джоны».

Я вытер ее слезы тыльной стороной ладони.

– Это чертовски храбро. Если они снова отвернутся от тебя, то это их потеря, и пошли они…

Кейси шмыгнула носом и слабо улыбнулась.

– Обещай, что не будешь бить моего отца, если он окажется козлом.

– Я изо всех сил постараюсь не сделать этого.

– Я люблю тебя, Тедди, – прошептала она, уткнувшись мне в грудь. – И с гордостью представлю тебя им. Я люблю этого ребенка и ту жизнь, которую мы создаем. Я хочу, чтобы мои родители стали частью этого.

– Я тоже, Кейс, – сказал я, целуя ее в макушку, – больше всего на свете я хочу этого для тебя.