— Все не так просто…

— На самом деле, все очень просто. И развитие событий всегда происходит по двум вариантами. Безопасного нет.

И я могла бы поспорить, но она права. Безопасного варианта в наших возможных отношений быть не может.

От съёмного жилья Ани до дома Кирилла сорок пять минут пешком, которые я успешно прохожу. И за это время ни одна конкретная мысль не пришла в мою голову, как «красиво» изложить свою позицию относительно нас. А вообще есть «мы»?

Открыв дверь, Кирилл преграждает мне путь в его квартиру. Его бедра обмотаны полотенцем, а по мускулистому торсу стекают капли воды. Он только, что вышел из душа, который, возможно, мы принимали бы вместе. На моем теле до сих пор чувствуется его запах.

Кирилл смотрит на меня нечитаемым взглядом, а губы плотно сомкнуты. Он чертовски зол.

— Не пригласишь? — усмехнувшись, спрашиваю.

— Ты сбежала не от меня, а от своих нелепых предубеждений. Нам было хорошо вместе, но ты… поступила так, как поступила, — по его лицу пробегает тень досады и… чего-то похожее на «отвращение», будто ему неприятно со мной больше разговаривать.

— Кирилл…

— Ты будешь каждый раз возводить новые стены между нами, — растирает ладонью свое лицо. — А я живу, считай по расписанию. И мне некуда воткнуть твои перемены настроения.

В моей сумочке звонит телефон. На дисплее высвечивается «мама». Сбрасываю и закидываю обратно.

— Ты хотел, чтобы я вышла за грань своей дозволенности. И я вышла… — сиплю, не в силах поднять на него глаза.

— Эта ночь была просто «Вау». И я хотел утром пойти в пекарню, купить нам свежих булочек к завтраку. Мне хотелось провести это утром вдвоем, а не в спортзале, как обычно, колотя грушу.

— Мне жаль… — шевелю сухими потрескавшимися губами.

— Мне нужно собираться, Ева Игоревна. Увидимся в субботу, на паре.

Громко захлопнув дверь перед моим носом, Кирилл, действительно расставил все по своим местам. Сам. Как хотелось бы мне.

Телефон не перестает играть, даже, когда я сажусь в маршрутку, чтобы доехать до своего дома. Снова «мама».

— Привет, мам. Мне некогда сейчас говорить, — рисую узоры пальцем на запотевшем окне.

— Дочка, я завтра буду в Москве! — оторвавшись от своего занятия, чуть ли не говорю первое слово, которое пришло на ум. И оно весьма неприличного содержания. — Что-то радости не чувствую…

— Мам… я рада, что ты.