— Я носила ребенка, — бросает Лин, повысив тон. Сердце бьется так, словно вот-вот выскочит из груди. — Я не бесплодна. — остаток фразы выжимает со слезами в голосе.

— А вот это жестоко, — качает головой Келли. — Но я тебя прощаю и продолжу мысль. Кристофер — мой единственный племянник. Я его люблю, как родного сына, и об этом тебе тоже отлично известно. Он мне помогает с того момента, как встал на ноги. Знаешь, Лин, на зарплату библиотекаря особо не разгуляешься, а благодаря ему я ни в чем не нуждаюсь, ни от кого не завишу и могу позволить себе отпуск два раза в год. Но, милая, каким бы замечательным заботливым и щедрым не был Крис по отношению ко мне, я никогда не питала иллюзий на его счет. С ним бывает непросто, он упрямый и несгибаемый. Про таких говорят: вижу цель, не вижу преград. Прет, как танк, не прислушиваясь ни к кому. Самодур и диктатор. Я лучше всех знаю, какой у Криса отвратительный характер, Элли, но именно этот характер позволил ему добиться многого в жизни. Именно этот характер ты увидела в нем, когда ушла в никуда из своего родительского дома. Ушла, не оглядываясь и не сомневаясь. Я права?

— Я никогда так не думала, — протестует Лин. — Про отвратительный характер не соглашусь. Сейчас — да, он совсем не такой, каким я его запомнила, но, может быть, дело… Во мне?

— Элли, — терпеливо вздыхает Кел, ласково глядя на Элинор, — ближе Криса у меня никого нет. Только ты. И как женщина я понимаю, почему в твоей жизни мог появиться другой мужчина. И я предупреждала Кристофера, что постоянный контроль за каждым твоим шагом может дать обратную реакцию. Он запер тебя в стеклянном замке, как спящую красавицу, и решил, что спрятал ото всех соблазнов. А мы, женщины, как кошки, нуждаемся в ласке и свободе, но ничего из этого он тебе не дал.

— Правда? Ты правда так думаешь? — хлюпая носом и наматывая сопли на салфетку, спрашивает Лин.

— Да, милая. Правда, — уверенно кивает Келли. — Но ты его любишь, а он любит тебя, и значит, вы найдете дорогу друг к другу.

— Ты считаешь, он все еще любит меня? — жалобно всхлипывает Элинор, залпом опустошив бокал вина.

— Ну, конечно. — заверяет Кел. — Он зациклен на тебе. Только слепая этого не заметит.

— А Тэм?

— Что Тэм? — лицо Келли озадаченно вытягивается.

— Она сказала, что я делилась с ней сомнениями на его счет, подозревала, что у него кто-то есть. Поэтому Тэмзин и предложила мне поговорить с тобой на эту тему.

— Это неправда, — твердо заявляет Келли. — У Кристофера вагон недостатков, но одна единственная болезнь, и она носит твоё имя. Он простил тебе измену. Какие еще нужны доказательства, чтобы поверить в его чувства?

— Я думала, если любишь по-настоящему, никогда не сможешь простить предательство.

— Глупости. — отмахивается Келли. —Ты такая наивная, хотя и не девочка давно. Предательство и измена не всегда одно и то же.

— У этого парня… У Дика, ­— Лин снова сбивается с мысли, чувствуя, как пары алкоголя ударяют в голову. — Это сложно объяснить. В моих воспоминаниях у Кристофера лицо этого курьера, — выдаёт она, надеясь, что Келли хоть что-то поймет из озвученныхпутанных объяснений.

— А он курьер? — искренне удивляется Хант, совсем не на том акцентируя внимание. — Я почему-то решила, что ты завела интрижку с шофёром. Он симпатичный и так пристально наблюдает за нами.

— Нет. Дик — доставщик еды из ресторана, и я подозреваю, что у нас была неслучайная связь. Я почувствовала, что знаю его, а когда увидела Криса в день нашего провального юбилея, я не испытала ничего, кроме страха и желания сбежать как можно дальше от него.

— Хочешь сказать, вы недавно виделись с этим Диком? — встревоженно уточняет Келли.

— Вчера он доставил нам обед из Массимо, — с трудом выдавила из себя Лин, чувствуя удушающий стыд. — Они с Крисом сцепились. Это было ужасно, Кел. Кристофер избил его. Очень сильно, а потом ушел… и …

— И? — сдвинув брови, спрашивает Келли и больше не улыбается.