— Ну, мутили, и что с того? — снова влезает в разговор Тонечка. — Пять лет прошло. Пора бы угомониться… У Яны муж очень сложный человек. Трое детей. Ты бы еще лет так через десять опомнился…
— Мальчишки мои? — спрашиваю отца напрямую и, услышав легкий вскрик присутствующих женщин, гляжу, не отрываясь, в папины усталые глаза.
— Даже так ты ставишь вопрос? — усмехается он. Сжимает челюсти так, что по скулам ходят желваки. Глядит на меня устало и грустно. Пожимает плечами. — Мы не знаем, Кицун.
Называет меня детским прозвищем и тяжело сглатывает.
— У нас точно никаких тестов ДНК не проводилось. У Яны серьезный гормональный срыв, депрессия. Вот стараемся ее вытянуть. Состояние нестабильное. Плюс еще сам Архип — козел дикий…
— Он ее бьет? — рычу, подрываясь с места.
— Случается, — кивает Алина. — Сейчас вот видеться с нами запретил. Как говорят наши информаторы, у Яны сотрясение мозга. Предписан постельный режим. Она нигде не падала. Вот и сам подумай…
— Ее некому защитить, кроме нас, — подаю голос. А на душе так противно, будто кошки нагадили…
— Мы ей не родственники, — печально заявляет Евдокия. — И никаких прав вмешиваться не имеем. Но только…
Моя строптивая сестра подрывается с места и несется ко мне.
— Если ты играешь в спасателя, — Дуськин палец упирается мне в плечо, — то лучше прими папин совет. Понял? Ей сейчас и без того тошно. Развода Архип не допустит. Детей не отдаст… И, честно говоря, ей еще только рыцарей не хватало…
— Я люблю ее, — огрызаюсь грозно. — И хочу сделать счастливой…
Кошусь на сестрицу, возвышающуюся надо мной грозным укором. И боюсь пошевельнуться, чтобы невзначай не толкнуть. Замираю, приготовившись стерпеть все ее нападки. Вижу, как со своего места поднимается Агафонов, собираясь вернуть жену на место. Все безопасней.
— Тогда, — палец беременной сестры сбегает с моего плеча и вместо него прилетает ладошка. Дуська хлопает меня громко и ни капельки не больно и радостно провозглашает. — Не знаю, как вы, а я за Никиту. Присоединяйтесь! Ну, кто еще ему поможет, если не мы?
Евдокия деловито целует меня в лоб, и я, разомлев от неожиданной ласки, улыбаюсь во все тридцать два и устало бубню.
— Помогите мне вернуть Яну. Ну, что вам стоит…
— Да проще на Луну слетать, — отмахивается Алина. — Тебя даже на территорию не пустят. И как вообще ты сможешь противостоять Василиди? У него деньги, власть и авторитет в городе…
— Он живет с женщиной, которая его не любит, а значит, лузер, — усмехаюсь я.
— Яна привыкла к роскошному образу жизни, — осторожно замечает Илья. — Ты точно ей не сможешь такой создать. А вот сыграть в деревянный ящик у тебя легко получится. Отступись, брат.
— Подождите, — останавливает гвалт отец. — Ты точно решил, Никита?