– Они похожи на бараки Берген-Бельзена, – кивая на птичники, проговорил Макс. У Джара промелькнула такая же мысль: зерновые элеваторы по бокам низких серых строений слишком сильно напоминали зловещие печи концлагеря.

– Если верить Страве, лаборатория должна быть где-то там, – указал Карл на сосновую рощицу на дальней окраине аэродрома, примерно в полмили от них.

– В своем журнале Мартин пишет, что оставляет велосипед в лесочке у южного периметра, – сказала тихим, но твердым голосом Эми. – Если мы найдем его велосипед…

Джар замер, пораженный реальностью того, что ждет их впереди. Что им делать, когда они найдут велосипед? Вступить в противоборство с Мартином? Джар нащупывал в кармане своей куртки пистолет. Ему никогда не приходилось раньше стрелять. Наверное, проще было бы позвонить Като. Но сейчас его выход на сцену. Он ждал этого момента целых пять лет. Пять долгих лет! И он никому не позволит себе помешать. Джар сознает: где-то в темном закоулке его души все сильнее разгорается желание столкнуться с Мартином наедине, без свидетелей из правоохранительных органов.

– Может, стоит позвонить твоему приятелю из полиции? – словно читая его мысли, спросил Макс. – Пускай копы с ним разбираются?

– Потом, – ответил Джар. – Мы позвоним им потом.

– Ты выглядишь сегодня такой беспомощной, – улыбается он.

Я смотрю на свое обнаженное тело, на цепи, сковывающие воспаленные лодыжки и запястья, и пытаюсь сконцентрироваться на своем плане.

– Живая иллюстрация беспомощности, – констатирует он, зажимая мой подбородок пальцами и поворачивая мою голову из стороны в сторону. Иногда я плевалась ему в лицо. Но сегодня я этого делать не собираюсь. Сегодня я буду делать все, что он скажет.

Он много рассказывал мне о «приобретенной беспомощности», утверждая, что это – ключ к постижению нейробиологии клинической депрессии. Еще одна тема, на которую он любит рассуждать, – синдром «бессилия – зависимости – страха».

Стоит мне поверить в то, будто бы я не способна контролировать его действия, и я начну думать, что не могу повлиять на болезненные аспекты своей жизни и окружения. Иными словами, распишусь в собственной беспомощности. Но я все контролирую – с тех самых пор, как увидела свет, с того момента, как Джар и отец встретились здесь друг с другом. Они зарядили меня силой и указали мне выход.

Макс притормозил, как только Эми заметила велосипед мужа, спрятанный под деревьями на южной окраине аэродрома. «Лаборатория должна находиться недалеко от этого места, но оставаться невидимой с главной дороги», – рассуждал Джар. До ближайшего дома – в деревушке за аэродромом – больше мили.

– Тут где-то должен быть металлический ангар. Давайте оставим машину здесь, – сказал Джар, поворачиваясь к Эми. – Думаю, тебе не стоит идти с нами.

– Вызовите полицию, – попросила та. – Пожалуйста.

– Обязательно вызовем, – пообещал Джар, обнимая ее. – Как только найдем его.

Трое мужчин вылезли из «Лендровера», как можно тише закрывая дверцы машины, и оставили Эми одну. Она взяла с собой мобильник и в случае чего могла позвонить Джару. Макс нес болторез, которым он вскрывал замок на сарае Мартина. Если Джар прав, он опять им потребуется. Пока в поле зрения не было никаких строений, но чуть в стороне от деревьев, где был спрятан велосипед, четко виднелась полоса старого бетона. Джар знаком призвал друзей остановиться и прислушаться. Но до них доносился только шум ветра в сосновых ветвях: протяжный и тревожный.

Джар подошел к велосипеду и огляделся по сторонам, пытаясь определить, где трава сильнее притоптана. Его взгляд привлекла брошенная белая маска для лица, лежащая под веточками ежевики.

– Вон там какое-то строение, – махнул рукой Макс вдоль периметра. – С зеленой крышей.

Джар посмотрел в ту сторону. Сначала он ничего не видел, но потом – ярдах в пятистах от них – заметил характерный изгиб ангара, частично заслоненного деревьями.

Прижимаясь к кромке лесочка, друзья направились к ангару. Первым шел Джар, за ним следовал Макс, уже тяжело дышащий. И замыкал их группу вдруг резко притихший Карл. Минутой позже все трое подпрыгнули – прямо из-под их ног, громко квохча, взлетел фазан.