- Ты больной? Это он и есть!

В следующее мгновение меня пронзает острая боль, потому что Марат хватает меня за волосы и от души прикладывает об батарею.

Сука…

- Это, Вострикова, НЕ ОН.

- Я не знаю, что за ОН тебе нужен, - огрызаюсь, стараясь не расплакаться. - Но это то, что ты засунул мне в чемодан.

- Хорошо. Тогда почему он оказался у тебя в рюкзаке?

- Потому что я, как дура, поверила в его силу! Захотела вернуться и подстраховаться, чтобы все прошло гладко!

- Дальше, - Марат, грубо меня встряхнув, требует продолжения рассказа.

- Что дальше? Он валялся у меня в рюкзаке все это время. Ты сам видел его, когда просил показать содержимое на допросе.

- Кто после этого имел доступ к твоему рюкзаку?

- Никто.

- А Михеев?

- На хрена ему мой рюкзак? - как можно более безразлично выдаю я, потому совсем не хочу, чтобы этот урод лез и к Стёпке.

- Где он? Вы же вернулись вместе?!

- Он не трогал мой рюкзак! - зло огрызаюсь я.

- А вот сейчас мы это проверим, а заодно то, что он испытывает к тебе на самом деле.

Марат выпускает мои волосы из своей руки, на которой все так же надета перчатка и достает из кармана своей куртки мой телефон…

МОЙ телефон!

- Тех, кому ты меня оставил, убили вы? Шестнадцать трупов? - холодная волна липкого страха стекает по моей спине.

- Нет, только тринадцать, - совершенно обыденно отвечает он мне, параллельно листая список номеров в телефоне. - Троих пристрелил Пако. Твой Михеев не замарался, а жаль. Судя по тому, что решил присвоить чужое, он та ещё крыса.