1 глава

Цезарь заговорил

Растишь детей, растишь. Думаешь: вырастут, выпустишь в свободный полет и будешь со своим любимым мужем реализовывать все планы, скопившиеся за годы. Вкладываешь в детей, в мужа, в семейный счет, семейный бизнес, семейную недвижимость. А потом это все разом исчезает.

– Я еще раз настаиваю на том, что этим детям не место в нашей школе! Высокий худой мужчина с взъерошенными черными волосами, в черных штанах и черной тунике уже десять минут ходил в директорском кабинете из угла в угол и ругал детей. Точнее, одного из них.

Анна сдержанно молчала. К учителям она никогда не испытывала ни особой любви, ни уважения. В ее собственном детстве не было ни одного достойного учителя. Она прилежно училась, старалась быть лучшей в классе, но учителя были всего лишь людьми со своими страхами, сплетнями, потребностями… И все это сказывалось на учениках.

Мама иногда приходила в школу, общалась, выслушивала дежурные фразы о потенциале или, наоборот, необходимости дополнительно позаниматься, и уходила, оставив нищих учителей ни с чем. Дома она ругалась на учителей, на детей, на уровень жизни в стране и принималась учить всем предметам сама.

Анна переняла ее тактику. К учителям она относилась крайне пренебрежительно, предпочитая контролировать уровень образования детей самостоятельно. И это было не сложно, имея педагогический диплом с красной обложкой.

Было. Ровно до того момента, как Цезарь, домашний любимец, не заговорил на человеческом языке. Как-то обычным солнечным утром Анна готовила завтрак на всю свою любимую семью – мужа Игоря и близнецов Никиту и Алису. Она как раз взбивала омлет, когда на кухню вошел кобель немецкой овчарки Цезарь. На миг он задержался, потом проследовал к своим мискам. Они, конечно же, были пустыми.

– Я так понимаю, до меня опять очередь дойдет только после посудомойки? – недовольно пробурчал Цезарь, грузно опускаясь на свой мощный зад.

– Потерпишь. А то накормишь тебя, а потом срочно гулять придется идти, – автоматически парировала Анна и тут же замерла. Мозг пытался переработать то, что только что произошло.

На кухню вошел Никита. Он, как всегда, улыбался.

– Привет, мам! Привет, Цезарь! – мальчик отодвинул стул, сел и включил телевизор.

– И тебе не хворать, – буркнул кобель.

– Опять ворчишь? – ухмыльнулся Никита, щелкая каналы.

– Комментировать обязательно? – не смотря на все свое недовольство, уходить с кухни пес не собирался.

Все еще держа венчик в руке, Анна села на свободный стул. Она посмотрела в доброе открытое лицо сына. Нет, он всегда разговаривал с животными, но обычно это выглядело так: "Привет, Цезарь! – Гав-гав-гав".

– Что это было? – наконец, выговорила она.

– Ты о чем? – мальчик не отрывал глаз от телевизора.