— Ладно, шутки в сторону. Нужно подумать, что нам теперь с этим всем делать. Если она не собирается использовать Дрейка в свой ритуал, значит, она его просто сожрёт.

— Малоприятная перспектива. — задумчиво произнёс Фернандо. — Нам нужно помешать свадьбе, а точнее, брачной ночи.

— Да, хреново осознавать, что твоя невеста собирается тебя убить, ещё даже не начав жить с тобой. — сказал Билл.

— А там, случайно, нет ничего, как снять заклинание Габриелы с Грегори? — спросил я.

— До этого я ещё не дошел. — нахмурился Фернандо.

— Ты, пока, ищи дальше. — обратился Карл к Фернандо, — Возможно, придётся даже обратиться к Эльзе. Давайте всё же соберёмся, и обдумаем план действий. — настойчиво повторил Карл.

Наступил «долгожданный» день свадьбы. С самого утра я был нарядно одет, и готов к предстоящему событию.

Грегори нервничал, как и подобает настоящему жениху. Церемония была краткой, и после неё, не многочисленные гости приступили к пиршеству. Габриела была очень красивой в элегантном белом платье. Жаль только, что за всей этой красотой скрывалась страшная сущность.

Я старался улыбаться и быть приветливым с Габриелой и Элиасом, не смотря на то, что внутри у меня всё дрожало от страха и злости. Вечер приближался к завершению, и некоторые гости уже разошлись. Эдвардс и Торенс уехали, дабы уложить детей спать. Моринья, сославшись на мигрень Дейзи, тоже покинули торжество. Что бы немного развеяться, я вышел пройтись во двор. В доме гремела музыка, и слышались разговоры и весёлый смех гостей.

Но, сквозь весь этот шум я услышал что — то ещё. Едва различимый шум доносился из подвала дома Брукс. Войти в подвал можно было только из дома, так что, вернувшись в дом через задний двор, я постарался как можно не заметнее пробраться к подвалу. Я подёргал ручку, но дверь была заперта. Тогда, я, незаметно, прокрался в прихожую и снял ключи, которые висели на крючке. Открыв дверь в подвал, мне в нос сразу же ударил тошнотворный запах крови. Я прикрыл за собой дверь и стал пробираться по ступенькам борясь с тошнотой подступающей к горлу.

Включив свет, мне открылась весьма неприятная картина. Посреди подвала стоял стол, с засохшими на нём следами крови, и кусками мяса. Подавив в себе рвотный рефлекс, я заметил какое — то движение в углу, за стеллажом с инструментами. Заглянув туда, я увидел маленькую девочку, привязанную к стулу, и с заклеенным ртом. Девочка билась спинкой стула о стеллаж, что и издавало тот шум, на который я изначально обратил внимание. Струйки слёз текли по её маленькому личику. Я бросился к ней, и стал развязывать верёвки.

— Твоё любопытство тебя погубит. — услышал я за спиной голос Элиаса. — Маленький гадёнышь, ты не сможешь помешать нашим планам, мы слишком долго к этому шли.

Я попытался закричать, но Элиас, наотмашь, ударил меня и я упал. Очнулся я только спустя несколько минут, когда он уже связал меня, как и маленькую девочку.

— Ничего, скоро всё закончиться. Габриела давно хотела попробовать тебя на вкус. Думаю, она не сильно обидится, если я первый это сделаю.

Изо всех сил, я попытался, на стуле, отпрыгнуть от приближающегося Элиаса. Он запрокинул мою голову, и уже собирался впиться в меня своими клыками, но тут появилась Габриела.

— Элиас, что чёрт возьми ты делаешь? — она стала спускаться по лестнице и подошла к Элиасу. — Сейчас не время. Гости ещё не разошлись. Нужно немного подождать, и тогда мы вдоволь сможем насладиться не только юнцом, но и нашей победой. — Габриела лукаво улыбнулась и поцеловала Элиаса. — Пойдём скорее к гостям, пока никто ничего не заподозрил.

— Он пытался освободить нашу пленницу. — насмешливо произнёс Элиас.

— Глупый мальчишка решил поиграть в охотника? Какая ирония — охотник и его отпрыск станут добычей. Пойдём скорее, нас ждут. — и парочка покинула подвал, выключив свет.

Ругая себя за не осторожность, я вспомнил наш план и немного успокоился. Жаль, что главный акт пьесы пройдёт без моего участия. Девочка продолжала плакать, издавая жалостливые стоны. Мне хотелось как — то утешить её, сказать, что всё будет хорошо, но в связи с моим аналогичным положением, я мог только сочувственно на неё смотреть.

Что бы как — то скоротать время, я стал рассматривать свою подругу по несчастью, в свете луны, падающем из маленького окошка в подвале. Девочке на вид было лет семь — восемь, маленькая и хрупкая. Милые черты лица, каштановые волосы, которые сбивались в кудри, и огромные карие глаза, в которых, не смотря на сложившуюся ситуацию, читался боевой дух. Внезапно, девочка перестала плакать, и с не меньшим любопытством стала рассматривать меня. Меня, немного, обрадовало то, что моя персона смогла ненадолго отвлечь её от рыданий и мрачных мыслей.