«А ну прекрати!» — одернул себя Лайам. Разве ловить воров — прямая обязанность тех, кого они грабят? На это есть люди, облеченные властью. Им и надлежит разыскивать украденное добро.

«Тем более что добро это не мое, а Тарквина».

Поразмыслив, Лайам со вздохом признал хлипкость этого довода. Во-первых, старик теперь мертв, а во-вторых, он завещал Лайаму все, что имел. Значит, книга, ковер и жезл принадлежат ему одному.

«Но отсюда еще не следует, что я должен сам их искать. С этим прекрасно справится Кессиас».

Но тогда зачем, собственно говоря, он донимал Фануила расспросами? И отчего он сейчас так взволнован? Почему, узнав о краже, он ощутил прилив возбуждения, а не досаду, не страх?

И кстати еще, почему он позволяет Даймонду гарцевать и наслаждаться свободой? Почему он не слишком торопится заявить о содеянном?

«Потому что погода чудо как хороша! — оправдался Лайам. — А эдил никуда не уйдет, и скоро мы до него доберемся».

Подняв воротник плаща, Лайам ударил чалого каблуками. Тот, всхрапнув, рванулся вперед.

Через какое-то время Даймонд размашистой рысью вынес его к главной площади Саузварка. Лайам натянул поводья и с удивлением огляделся по сторонам.

Площадь была неприятно пустынна, хотя с утра и до позднего вечера здесь обычно толпился народ. Горожане занимались куплей-продажей, сплетничали, прогуливались, заглядывали в винные лавки, чтобы опрокинуть бокальчик вина. Сейчас же на широком пространстве виднелась лишь кучка торговцев-разносчиков, сгрудившихся вокруг небольшой жаровни. Лайам послал лошадь вперед, отметив попутно, что снег на площади изрядно помят.

— Куча следов, — пробормотал он себе под нос. — А ночью мело. Куда же они все подевались?

Он спешился у входа в приземистое, сложенное из грубо отесанных каменных блоков здание, служащее одновременно и городской тюрьмой, и управлением стражи, и привязал поводья к вделанному в стену кольцу. Металл обжег его руки холодом, и Лайам напомнил себе, что нужно купить перчатки.

Полная женщина с алебардой, стоявшая на часах, узнала Лайама.

— Доброе утро, сэр Лайам. Пришли повидаться с эдилом?

— Да. Он здесь?

Стражница просияла. На ее раскрасневшемся от мороза лице заиграла таинственная улыбка.

— Нет, он ушел в Храмовый двор, разбираться со страшным злодейством.

— С чем, с чем?

— Со страшным злодейством. Вы что, ничего не знаете?

Женщина вновь таинственно улыбнулась, и Лайам понял, что ей ужасно хочется поболтать. Он покачал головой.