Мальчишка слушал внимательно и лицо пока держал.

— Мне проще было бы уничтожить твой род до конца, — продолжил я. — Просто чтобы не полагаться на чужое слово. Но ты повел себя достойно, и я готов дать тебе шанс.

Вот теперь его лицо дрогнуло. Он осознал, что у него есть возможность выжить. Однако понял он и то, что если сейчас ошибется, то умрет не только он сам, — он всех оставшихся в живых утащит за собой.

— Где ваш родовой камень? — спросил я.

— У императора, — помрачнел мальчишка. — Мой род давно сделали рабами. Но мы не сдаемся. Каспадиа никогда не сдаются! Рано или поздно они пожалеют. Обо всем.

Ах вот оно что.

Теперь у меня все встало на свои места. И то, как ИСБ ухитрялась держать под контролем древний род, и почему Каспадиа пытались вести двойную игру при каждом удобном случае. Похоже, им вообще плевать было, что конкретно делать, они просто использовали любую неаккуратную формулировку приказа ИСБ. По сути, отчаянно бунтовали, оставаясь формально в рамках навязанных обязательств.

И фраза «род с многократно стертой историей» сейчас заиграла для меня новыми красками. Скорее всего, это даже не самим Каспадиа нужно было, это тоже происки императора и его «цепных псов».

Даже слишком легкое отношение императора к моей мести Каспадиа получило свое объяснение. Раз их родовой камень у него, то уничтожить этот род как явление, даже перебив всех Каспадиа, я не мог в принципе. Возможность ввести в род приемыша у владельца камня все равно остается.

— Значит, я могу верить твоему слову, — удовлетворенно кивнул я.

Мальчишка сжал зубы и резко кивнул.

— Тогда я предлагаю тебе следующее, — ровно сказал я. — Я могу пощадить вас всех. Но только при условии, что ни ты, ни твои родичи никогда больше не поднимете руку на мой род. Ни при каких обстоятельствах. Ты забудешь обо всех претензиях, которые у тебя есть к моему роду. Какими бы они ни были.

А они явно были и до сегодняшнего дня. Если в истории с моей сестрой Каспадиа могли просто из вредности попытаться разрушить планы императора, то нападение на меня на родовых землях — совсем другой разговор.

Жаль, что сейчас не время и не место выяснять подоплеку.

Мальчишка насупился. Его глаза сверкали упрямым огоньком, поджатые губы выдавали несогласие. Пообещать убийце почти всех своих родичей, что он все забудет? В таком возрасте это будет стопроцентная ложь.

Я это понимал и поэтому продолжил:

— Я дам тебе только одну возможность отомстить. Когда вырастешь и почувствуешь себя готовым, приходи и вызывай меня на смертельную дуэль. Даю слово, что я приму твой вызов. Если откажешься — я убью и тебя, и твоих сестер и всех, в ком есть хоть капля крови Каспадиа.

Было видно, что предложенный вариант парнишку не устраивает, слишком мало ему сейчас было только моей крови.

Однако ему было достаточно лет, чтобы он колебался. Его старших родичей в живых уже не было, а вот младших пока хватало.

Судьба рода сейчас была в его руках, и он отчетливо это понимал.