— А, так ты по-хорошему не хочешь? Значит, будет по-плохому!

Я даже не стал пытаться ударить его Людоедом или Даром. Ну а смысл? У него всё равно непробиваемая кожа. Тут нужно действовать хитрее.

Первое, что я использовал для его успокоения, это Камень разрушения. После сражения в Чёрном доме его силы были практически на нуле, но за прошедшее время он успел немного восстановиться, и поэтому мне удалось полоснуть по непробиваемой шкурке тонким, но весьма ощутимым дымящимся лучом.

Барсик вздрогнул и встряхнулся всем телом. Сила камня не нанесла ему серьёзного вреда, но доставила дискомфорт, это точно. А самое главное — она его отвлекла.

Тогда я активировал Камень подчинения. В прошлый раз его силы оказалось достаточно, чтобы в считанные секунды подчинить волю дикого животного.

— Так, ты же хорошая кошечка, верно? Успокойся! Ты в моей власти…

Но в этот раз в моих руках был всего лишь осколок, при этом порядком разряженный. Так что ответом мне было только недружелюбное рычание и очередная попытка произвести над моим лицом ускоренную пластическую операцию.

Если камень работал, то очень, очень слабо. Повинуясь порыву, я добавил в него немного собственной силы. Теоретически, это могло его усилить.

Но мне удалось достигнуть неожиданного результата.

Меня накрыло чувствами и образами, которые мне не принадлежали. Виды лаборатории, склонившиеся лаборанты со зловещими на вид инструментами, какие-то шумящие вокруг приборы. Затем — комната с голыми стенами и свисающими с потолка цепями.

Ого, кажется, с названием «Камень подчинения» я поторопился. Его возможности далеко не ограничивались только подчинением, и были куда шире, позволяя проникать в глубины разума. И теперь я, пробудив его тайные возможности, видел сцены из прошлого Барсика, а именно из его жизни в Академии. Эксперименты, не самые комфортные условия проживания — всё это как будто происходило не с ним, а со мной.

Картинки продолжали меняться. Теперь я глазами Барсика видел фигуру, чьё лицо было скрыто за ворохом помех и визуального мусора. Эта фигура распахнула дверь в вольер, и силой потащила его за собой. Следующим его воспоминанием был слепящий солнечный свет, аромат цветущих растений и приглушённые человеческие голоса.

Наши голоса!

Парад картинок закончился, и мы с Барсиком, оба обессиленные, опустились на землю.

Я попытался унять пустившееся в галоп сердце. Эта таинственная фигура, скрывающая лицо и фигуру за образом… Я знал, кто это!

Вне всяких сомнений, это был Воробей собственной персоной! Только он использовал подобный Образ.

И если это видение правдиво, и он действительно притащил сюда Барсика, то получается…

Получается, что всё это не совпадение! С самого начала Воробей, а значит, и остальные его товарищи по «птичьему цеху» планировали поместить в охотничьи владения Императора монстра, которому по уровню силы здесь было не место.

И их можно было понять. С боевыми навыками Императора я имел возможность ознакомиться лично, и теперь мне было понятно, что, окажись Василий здесь один или даже с парой верных, но обыкновенных гвардейцев, не имеющих подготовки Шарапова или моих уникальных способностей, то выбраться живым он бы точно не сумел…

— Оскуритов! Ты живой⁈ — услышал я голос Шарапова.