— Своей семьи.

— И только?

Еще один выразительный кивок, и видение нищих и калек бесследно растворилось. Остался лишь мальчик, мать которого умерла от неизлечимой болезни, и его детское желание защитить братьев и сестру от подобной участи.

— Гм… отрадно.

Глядя на то, как мальчик опять пригубил подостывший сбитень, митрополит начал склоняться к тому, что врачевательское учение можно и разрешить. С некоторыми ограничениями, конечно, — но все же.

— Что ж, благословляю тебя на сей труд. А ведь у меня для тебя и подарок есть. Мне сказали, что ты книги любишь?.. Подай-ка вон тот сверток. А лучше сам его и разверни.

Освобождаясь от плена посконной тряпицы, на свет показалась небольшая, но изрядно толстая книга в невыразительно-коричневой кожаной обложке, без каких-либо надписей и украшений. Юные руки аккуратно огладили заметно засаленные уголки переплета, подцепили и перевернули первую страницу…

— Книга глаголемая Вертоград Прохладный, избранная от многих мудрецов о различных врачевских вещах, ко здравию человекам пристоящих.

Отметив на удивление звонкий голос царственного молчуна, Макарий негромко пояснил:

— Книгу сию собственной рукой написал Николай Любчанин, лечец деда твоего, государя Василия Иоанновича, в году семь тысяч сорок втором от Сотворения мира. За три года до своей смерти.

— И через год после смерти деда моего.

— Хм?..

Разговор определенно начинал приносить удовольствие. Как-то резко вспомнились слова духовника царевича Агапия про то, что подопечный частенько ставит его в затруднительное положение своими вопросами… Острый ум в столь малом возрасте — это очень хорошо!..

— Все верно. Быть может, ты хочешь спросить меня о чем-то еще?

Согласный кивок тут же предварил первый вопрос:

— Отче, ты знал бабку мою, государыню Елену Васильевну. Какая она была?

— Хм?.. Царственная. Сильная, если ты понимаешь, о чем я, отрок. Умная и весьма прозорливая.

Вспомнив дела дней минувших, Макарий немного расслабился, отпил сбитня и настроился на благодушный лад.

— Отче. А ты не знаешь, кто именно из ближних бояр ее отравил?..

— Кхе-кха-кха!..