Высокая, стройная женщина с белокурыми волосами, забранными высоко на затылке и спадающими каскадом, локонами по спине, ярко-голубыми глазами и нежным румянцем на щеках, в декольтированном платье алого цвета, Генри сразила лорда наповал с первого взгляда.

Франц Амбрелиаз поднялся, чтобы поприветствовать вошедшую, да так и остался стоять, пожирая ее глазами. Генри наслаждаясь произведенным эффектом, присела в реверансе и, опустив стыдливо глаза, произнесла:

- Извините, нас не представили друг другу. Сегодня дом полон гостей, я только хотела выяснить, по какому поводу здесь бушует Видания.

- Все, леди и лорды, - вырвалось у меня, - дальше разбирайтесь сами, меня сказки ждут. - И не оглядываясь, стремительно вылетела за дверь, едва не сбив с ног, подслушивавших за ней леди Амилен и леди Гертруду. Они захихикали, увидев, как полезли наверх мои брови и вернулись к своему занятию, а я побежала к себе, чтобы ворвавшись в свои покои разрыдаться от непонятно откуда взявшихся слез и начавшейся истерики.

Как долго я плакала - не знаю. А потом, умываясь, смотрела на себя в зеркало ванной комнаты и думала о том, что леди Амбрелиаз жива и именно она приложила руку к смене малышей. Толкая бывшего супруга на брак со мной, она была уверена, что Видана Берг, настоящая дочь Амелин Рамон и Фетарха Х. Она мстила своей бывшей сопернице, которая оказалась счастливее ее, была любимой женщиной императора. И орудием этой мести выбрала дочь леди Амелин. Сначала малышка должна была вырасти на границе, в деревенской избе, а потом оказаться юной женой в какой-нибудь брачной партии, совершенно не подходящей для императорской дочери.

Приведя себя в порядок, отправилась в библиотеку, не зажигая светильника, свернулась калачиком в кресле, предварительно пододвинув его к окну. Звездное небо за окном, жило своей жизнью. Звезды загорались и гасли, а я просто любовалась ими, а в памяти всплыли слова отца: "Магистр, дайте слово, что Видана, не станет игрушкой, в играх высоких родов". Так кто же я, если не игрушка?

- Ты, Видана Тримеер, умная и сильная девушка, желающих сделать тебя игрушкой будет предостаточно, и представь я тебя лет в двенадцать, неизвестно, как бы все сложилось, - раздался спокойный голос магистра, внезапно появившийся в соседнем кресле, - а сейчас ты сама разрушишь любые каверзные планы, в отношении тебя.

- Магистр, что происходит внизу? - не задать этот вопрос, я не могла.

- Все в большой гостиной. Там идет увлекательное действо, мама и бабушка вершат судьбы, - усмехнулся он, - а мы с Артуром присутствовать не желаем, он слишком ехиден, я рассержен. Составь нам компанию, ужин в маленькой гостиной.

Я кивнула, и поднявшись с кресла, отправилась следом за магистром в гостиную.

Ужинали в тишине, вот только ректор нет-нет, да взглянув на меня, начинал улыбаться, я не выдержала.

- Ректор, а почему Вы смеетесь?

- Видан, я как вспомню, что ты в спальню к новобрачным попала, так смех разбирает, вот, сколько ты ждать была готова? Глядишь и свечку бы подержала, - ехидничал он.

- Столько, сколько нужно. А знаете, леди Амилен не производила впечатления счастливой невесты, улыбалась, но вот глаза, были ледяными.

- Видана, ты плакала, - сказал магистр, - тебя так сильно расстроила вся ситуация?

- Магистр, ну Вы же прекрасно знаете, за кого меня принимают на самом деле, и я окончательно уверилась, кто стоит за сменой малышей.

- Расскажи, - потребовал ректор.

- Да особо и рассказывать нечего, мы именно об этом и говорили в городском доме. О той самой леди.

- Да? Вполне возможно, - согласился ректор, - так за кого тебя принимают?

- За Тамилу Рамон. Леди уверена, что я, настоящая Тамила. Смотрите, как она старается вывести сестренку из игры. Мягкие варианты, похоже, исчерпаны, лорды. А следующий, тот самый, о котором сегодня сказал Рофальдер.