— Молчал бы уже! — глухо посоветовал он.

— Не пались! — сквозь зубы процедил Вис, но, как только я повернулась к нему, снова обезоруживающе честно улыбнулся.

Ну что ж, похоже, убивать меня сегодня не собираются. Значит, можно немного и понаглеть. Я уселась поудобнее, закинула одну ногу на другую, задумчиво покачала стопой:

— Так, говоришь, вы трое братья?

— Да! — подтвердил рыжий.

— Коне-е-е-ечно, — протянул коротыш, остервенело расчёсывая ляжку.

— И явились в Холмищи, чтобы спасти от страшной хвори этого бугая, который поздоровее меня будет? А я на здоровье, вообще-то, уже лет восемьдесят не жалуюсь.

— Именно!

— Чистейшая правда!

— И ограбить меня пытались из одной лишь братской любви?

— А то!

— Других причин вообще не было!

— Оба раза?

Вис принялся загибать пальцы, что-то подсчитывая, и, наконец, заявил:

— Не, только один. А что, тебя ещё грабить приходили?

— Приходили, — кивнула я. — Но ты, конечно же, не в курсе.

— Не, мы ни при чём, мы городничего чистили… В смысле, мы люди честные, какой грабёж? Ты о чём вообще?

— А ты чего молчишь? — весело обратилась я к притихшему здоровяку, изображающему умирающего, но активно елозящему по стене, чтобы почесать хребет.

— А мне сказали молчать и не палиться! — отрапортовал он, с готовностью вскакивая и вытягиваясь по струнке.

Прильнувший к его груди коротыш при этом кубарем откатился в сторону, а Вис молча ударил себя ладонью по лбу. Безнадёжно уточнил: