Валерия испуганно посмотрела на него.

— Да вы понимаете, что произошло? Что происходит? — взорвался он.

— Олег убит! Никита — убийца! Жаклин…

— Туда ей и дорога! — со стальными нотами в голосе заметила Валуева.

Бахарев счел замечание верным и уже тише добавил:

— Мы оклеветаны!

— А вот с этим что-то надо делать! — подхватила Алла.

Валуев и Крылов с надеждой посмотрели на Гарри, пытаясь прочесть по его скрытым за затемненными стеклами очков глазам, действительно ли он верит, что все оклеветаны.

— Тактика может быть одна! — привлекая внимание к себе, повысила голос мадам Ферри. — Дать опровержение в печати на писанину Жаклин — значит, вступить в дискуссию с мертвой. Мы должны попросту игнорировать эту публикацию. Я, например, не буду отрицать, что прочитала написанное Жаклин, и выражу сожаление по поводу трагической судьбы этой, в принципе, неплохой актрисы, у которой началось помутнение разума от снедавшей ее зависти к успехам других!

— И я буду придерживаться такой же тактики! — подхватила Илона.

— Я тоже! — вступила Валерия. — Но нам могут заметить в противовес, что о Никите Жаклин написала правду! — проговорила она и испугалась своих же слов.

Растерянность царила недолго.

— Вот он ее и убил! — раздался стальной голос Аллы Валуевой. — Подчеркиваю, не кто-то из нас, а он. Значит, только о нем она и написала правду!

— Умница! — не удержалась Илона. — Какая умница! Светлая голова!

Все облегченно вздохнули. Мадам Ферри распорядилась подать шампанского и закусок. Марианна включила музыку. К Алле подошли Илона и Валерия. Гарри Бахарев что-то начал говорить Светлане.

Точно шампанское на свету, искрилась Марианна под взглядами Валуева и Крылова. Острый, стальной взгляд Аллы, казалось, вонзался в грудь певицы, но был не в состоянии оставить на ней даже крошечной царапины. Если бы люди могли убивать взглядами! Жизнь на земле давно бы прекратилась. А так… звучала музыка, «лукавили» глаза, хрупко звенел хрусталь… С наслаждением, до самозабвения все играли свои роли, и только детектив видел, что «король голый»… И было от этого ужасно тоскливо.

И только спасительная ирония помогла ему вновь войти в круг играющих. «Выход детектива», — шепнул он сам себе. И легкой походкой направился к Светлане.

_____