Когда бойцы скрылись за поворотом, Сентайрес поинтересовался:
— А я-то думал, что эти четверо с тобой никогда не расстаются.
— Верно. И даже спали они на коврике возле моей кровати. Только теперь они не будут расставаться с тобой… Но тут случай особый. Единственное исключение из правила. Скажи, ты хорошо осознаешь всю серьезность своего теперешнего положения?
— Я слышал, что серьезность — удел глупцов.
— Скажу проще. Ты готов вести себя как первый человек Земли, готов задушить в себе страх, сомнения, нерешительность, пустые эмоции? Собираешься ли ты руководствоваться в своих поступках холодной логикой и ничем другим, найдешь ли ты в себе силы взглянуть в глаза правде?
— Мне странно слышать это от тебя, Джо… — задумчиво протянул Сентайрес. Что-то в словах его предшественника настораживало его.
— Я хочу, чтобы теперь для тебя не было ничего странного. Повторю для тебя то, что когда-то говорил своему сыну: «Принимай все, как оно есть, и всегда помни, что это Господь создал наш мир во всех его проявлениях, а Господь не может ошибаться».
— Я не вполне понимаю, что ты хочешь мне сообщить, но, Джо, старина, ты ведь знаешь меня, Пит Сентайрес не способен дать слабину.
— Хорошо. — Взгляд экс-президента немного потеплел. — Тогда добро пожаловать в наш клуб.
— Это ваш клуб? — спросил Пит, указав на дверь.
— Да, заходи, и сам все поймешь. А я пока покурю здесь. И… помни, что бы ни случилось, ты — президент Земли и в твоих руках жизни миллиардов.
Сентайрес толкнул дверь и прошел в темный тоннель. Где-то журчала вода, где-то тихо переговаривались люди. Он пошарил по стенам, но не нашел, где включается свет. Тогда он на ощупь пошел по тоннелю, благо ему достаточно было немного развести руки, чтобы коснуться стен.
«Не желаете ли фарш из свежего президента? — подумалось ему. — Жаль, а то он уже зашел в мясорубку».
Его глаза привыкли к темноте, и он различил на потолке тонкую зеленую нить световода, отмечавшего путь. Он ускорил шаг. Голоса стали громче.
«Клуб, наш клуб. Джентльмены играют в бильярд, у дальней стены пылает камин, на стене висят чьи-то рога, а на паркетном полу лежат породистые мастифы и лениво выкусывают блох…»
Тоннель кончился. Перед ним была металлическая дверь, голоса доносились из-за нее.
— …Проблемы на самом деле нет. Вообще, я склонен считать, что большинство ваших проблем вы выдумываете сами. Чтобы приукрасить свою унылую жизнь, наверное…
— Но все наши акции не дали сколько-нибудь значимого эффекта.
— Да. Последний раз вы даже пробовали использовать химию?
— Гормональные препараты. Добавляли в пищу на протяжении двадцати лет. Резкий спад в первое время и возвращение к исходной кривой роста впоследствии. Испытывали на территории большей части Азии и Южной Америки.