И у всех наших бедствий только одна причина – эльфа, не умеющая бегать на лыжах.

Когда же я упала без сил прямо в снег, Салиэль остался со мной, в надежде, что преследователи соблазнятся более лакомой целью – основной группой, груженной ценностями. Мы ошиблись – темные твари почему-то выбрали нас. Ну что же, я готова умереть за свои ошибки.

Поначалу нам даже повезло: не ожидавшие нападения преследователи попали в засаду и потеряли одного убыра. К сожалению, одно из волчьих отродий успело добраться до Салиэля, серьезно ранив его. Пришлось использовать Стрелу Смерти Мага, чтобы успокоить навечно серую тварь. Такое начало несколько обескуражило преследователей и дало нам возможность отступить на полмили, в надежде, что враг прекратит погоню. К сожалению, ранение моего напарника оказалось слишком серьезным, что и предопределило нашу судьбу.

Последнюю атаку помню лишь урывками, настолько устала и вымоталась, таща на себе напарника, потерявшего сознание.

Вроде бы успела выстрелить и даже в кого-то попала, но в этот миг страшный удар отправил меня в беспамятство.

Пришла в себя от жуткого крика где-то рядом, но не смогла даже пошевелиться, лишь отрешенно глядя сквозь прикрытые веки на кошмар, порожденный моим воображением. Мерзкий убыр пожирал эльфа прямо у меня на глазах!

– Это мне снится, – облегченно закрываю глаза, пытаясь уйти в спасительную нирвану. Но что-то не дает мне уйти в небытие. Что-то изменилось – не могу открыть глаза полностью. Смутные образы: волки набросились на убыра, он их раскидывает, опять свалка… Убыр мертв. Несколько собак тоже – хотя разве бывают такие собаки?… В поле зрения появляется кто-то еще. Еще одно исчадие ада – вместо лица жуткая маска с щелями для глаз, вместо доспехов мерзкая даже на вид шкура какого-то монстра. И, конечно же, он – враг. Псы Стужи, действительно собаки, не бросаются на него. По всей видимости, он – хозяин. Но для чего он убил кровососа?

– Думай, девочка, думай, твой долг перед народом остался неисполненным.

Как же тяжело думать – я хочу спать, я хочу уйти туда, за кромку. Отпустите меня. Зачем он убил убыра? В чем подвох мерзкого некроманта?

Откуда я знаю, что он некромант? Он убил своих псов и забрал их душу. В руке у него ритуальный кинжал – даже отсюда я чувствую, как он вибрирует, поглотив жертвы.

Неужели он хочет забрать мою душу? Только не это – дайте мне умереть чистой!

Вместо боли внезапно чувствую вкус клюквы на губах. В детстве бабушка готовила клюквенное варенье. Мне становится лучше.

– Какая красотка! – это он обо мне? Ну и хам! Сказать инфене в лицо такое при первом знакомстве, не будучи представленным! Хотя о чем я? Это же некромант, хозяин отродий, что убили и сожрали… Тут внезапно осознаю, что это был не сон, и меня выворачивает наизнанку.

– Выпей еще раз, поможет.

Послушно глотаю какую-то противную настойку со вкусом клюквы. Наверняка на мухоморах.

Делаю вид, что до сих пор не пришла в себя, при этом усиленно соображаю и вспоминаю. Пытаюсь анализировать.

Что дает тот факт, что некромант оставил меня в живых? Судя по наглой реплике, он рассматривает меня, как объект для удовлетворения… не буду уточнять, для чего. Мерзкий похотливый некрофил, никогда тебе не получить желаемого! Я лучше умру. Нет, лучше ты сам умрешь – так будет справедливее. За съеденное сердце Салиэля… тут меня снова замутило. С ненавистью смотрю на некроманта. Он настолько невообразимо подлый, что ходит и собирает ценное со своих бывших слуг.

Всплывает в памяти момент, когда псы набрасываются на убыра. Что-то странное произошло в этот момент. Есть, вспомнила – на кровососа подействовала неизвестная магия. Хотя почему неизвестная, я же специалист, могу точно сказать – отчетливый рисунок плетений гоблинских шаманов с примесью чего-то странно знакомого.

Значит, некромант и шаман по совместительству! Что же, пора платить по счетам за свою подлость. Незаметно подвигаю под себя свой верный составной лук, нащупываю последнюю Стрелу Смерти Мага – ее ни с чем не спутаешь, она намного толще обычной. Аккуратно сдергиваю колпачок – ко всему прочему на стреле сильнейший яд.

Удачно все складывается – некромант стоит, повернувшись ко мне спиной, и рассматривает что-то, поднятое с земли. Поднимаюсь на одно колено, натягиваю лук. Хочется окликнуть, чтобы он увидел свою смерть, но сдерживаюсь. Лишь губы шепчут: «Умри, погань. Это тебе за Салиэля».