— А как на это отреагировал Фархат?

— Недоволен, но что он сделает? — пожал плечами Дамир. — Его люди не смогли к нам пробраться сюда, и пока их не замело вернулись в город.

— А Рита?

— Рита? — посмотрел он на меня.

— Да. Как твоя жена отреагировала на то, что эту ночь мы проведём в домике на заснеженной турбазе наедине?

— А как она к этому может отнестись? — изогнул одну бровь Дамир. — Как и положено — всё поняла. Ведь застрять здесь — это не наш выбор.

— Ты ей так и сказал? — спросила я.

— Да.

— И запомни эти слова, пожалуйста.

— Для чего? — нахмурился он.

— Будешь Рите их повторять, когда она снова наедет на меня в приступе ревности, — ответила я.

— Она часто ревновала и высказывала тебе?

— Бывало, — ответила я. — Даже в кладовке один раз закрыть пыталась. Помнишь, в тот день, когда я вышла к вам из подсобного помещения с банкой солений.

— Ага, — отозвался мужчина. — Помню. Ты ещё сказала, что принесла огурцы, а сама помидоры держала в руках.

— Нет, наоборот, — поправила я его. — Несла томаты, а сказала огурцы.

— Нет, сказала огурцы. А несла помидоры. Я точно помню.

— Да ничего ты не помнишь, прокурор, — уставилась я на него. — Я несла огурцы!

— Вот упрямая, а! — сказал он и беззлобно рассмеялся.

Ого, Дамир умеет смеяться? Прямо как человек? И даже нормальный?

Сегодня для меня открылась Америка. Я почти Колумб.