— Мы нанимаем ее не для того, чтобы она написала нам портрет. Мы будем ее шантажировать. Жизнь ее отца за ее услуги.
— Какие именно?
— Выйти замуж за тебя, Роман. Ну, по крайней мере, временно.
Я несколько секунд смотрю на своего второго командира, а затем разражаюсь смехом. — Ты совсем спятил.
— Что правда? — Он скрещивает руки и откидывается назад. — И что говорит терапевт? О твоей ноге.
— По его прогнозам, я смогу восстановить до восьмидесяти процентов.
— Что это значит?
— В худшем случае — это костыли. В лучшем — трость.
— Это хорошо. О каком времени идет речь? Месяц?
Я смотрю ему прямо в глаза и стискиваю зубы.
— По крайней мере, еще шесть месяцев физиотерапии.
— Черт, Роман. — Он потирает виски. — Мы не можем ждать так долго. Нам нужно что-то сейчас, иначе у нас будут беспорядки.
Я смотрю в окно и вздыхаю. Максим обычно всегда прав.
— Ты хочешь сказать, что либо у меня будут две работающие ноги, либо жена? Я не скоро буду ходить, Максим.
— Что ж, в таком случае, мы найдем тебе жену, пока ты этого не начнешь ходить.
— Полный бред. Я не могу шантажировать незнакомую мне женщину, чтобы она притворилась моей женой на шесть месяцев, особенно ту, которая никак не связана с нашим миром. Она, вероятно, будет до смерти напугана. Никто на такое не согласится.
— Ну-ка, взгляни, — говорит Максим и сует мне в руку свой телефон.
Видео зернистое, возможно, потому что снято много лет назад, но освещение хорошее, и я вижу интерьер комнаты с четырьмя подростками, сидящими полукругом, спиной к камере. Единственный человек, чье видно лицо, — темноволосая девушка, сидящая со скрещенными ногами перед зрителями. Камера увеличивает изображение, чтобы сфокусировать ее необычные черты. Видимо, в ее семье кто-то азиатского происхождения, потому что ее глаза слегка раскосые, отчего кажутся кошачьими. Интересно, как она выглядит сейчас?
— Ты можешь изобразить миссис Нолан? — спрашивает кто-то из полукруга. — Когда она говорит о своих кошках?
— Опять? — Молодая Нина Грей застонала. — Может кого-то нового? Например, политика?