– Я…
– Да и ладно. Подумаешь – Москва…
– Нет! То есть, не по этому! Просто… Просто каждый раз, когда я… Ну… Когда получалось так… Происходило что-то ужасное. – В сердцах выдохнула она. – То мальчик ногу сломает, то руку, то отек Квинке, потому что у него аллергия на мои духи!..
– Ника. – Удержал я ее, касаясь локотков.
Заглянул в глаза и произнес крайне убедительно, тщательно проговаривая каждое слово.
– Огромная. Гора. Над. Городом. Которая. Упадет. Куда хуже?
– Всегда может быть хуже! Вот например вчера…
– Целуй! – Строго произнес я.
И сделал все сам, потому что главное отличие нашей политической силы – настойчивость и умение добиваться своего.
– Так все-таки любишь или только ради спасения мира? – Заглянул я в ее глаза после того, как мы смогли оторваться друг от друга.
Ника глубоко дышала, поставив руки согнутыми между мной и собой – но так и не сделав ни единого движения, чтобы оттолкнуть. Наоборот, скорее стараясь быть ближе.
Но после этого вопроса меня все-таки толкнули, а в помещение через мгновение остался только слабый аромат, тишина и вид на гору – которая пока еще не сорвалась вниз.
Мягко закрылась пассажирская дверь седана, чтобы немедленно открыться с той стороны.
– Ты куда? – Насторожено спросила Ника, разглядывая меня сверху вниз.
С учетом того, что я искал ее порядка часа по всей больнице, явление хоть и желанное, но несколько запоздалое.
Немного неловко разыскивать по коридорам вполне работающей и функционирующей больницы спрятавшегося от тебя человека. Вокруг кашель, серые лица, обеспокоенные родственники и медики, для которых Ника неожиданно успела стать своей – успела трудоустроиться. Вернее, трудоустроили, прознав про способности целителя. Ну и сломанный аппарат МРТ тоже надо было окупать. И все это при полном ее одобрении – с прицелом остаться здесь на практику, ежели удастся восстановиться в университете по своей специальности. Самый же простой вариант поиска с системой охраны и камерами на этажах блокировали люди Шуйских – их немало понаехало со вчерашнего дня для обеспечения безопасности в тревожное и нестабильное время возможного начала войны между княжествами.
– В университет.
– Но тебя же ищут? – Встревожилась она.
– Розыск сняли еще ночью.
То ли как символ того, что мы были услышаны. То ли как аванс и приглашение к беседе.