— Не знаю.

— Вот именно. И никто не знает. А потом, как тащить с собой по морозу такую толпу народа?

— Ну конечно, — презрительно ухмыльнулся я, — с нами же женщины, старики и дети.

— Ты опять за старое? — шепот Митчелла приобрел недобрый оттенок.

— Нет. Просто бесит, что приходиться подставлять свою задницу и отдуваться за всех. У меня дочь, Митчелл! Если меня грохнет какой-нибудь поехавший крышей оборванец или, что хуже, заразит инфицированный ублюдок, что станет с ней?

— Кончай о таком думать, ничего с тобой не случится, — твердо произнес он. — Но на всякий случай — пока я жив, она не пропадет. Даю тебе слово.

На несколько следующих минут мы оба вновь замолчали и углубились каждый в собственные мысли.

— У тебя есть какой-то план действий? — пошевелившись, задал я вопрос. — Мы не сможем пересидеть без припасов, а того, что нашли сегодня, хватит дней на пять-шесть максимум.

— Знаю, — угрюмо проронил он. — Послушай, идти в новое место, значит искать новое укрытие. Потом они нас догонят и нужно будет опять убегать. К тому же я уверен, за границей сейчас то же самое. Если нет, то будет через неделю-другую.

— Да понял я, к чему повторять? — с раздражением бросил я. — Твои варианты? Что ты предлагаешь делать? Есть собак, пока не кончатся?

— Тебе это не понравится, — устало прошептал Митчелл, — но я предлагаю снова ехать в город и искать провизию. Это единственный выход.

— Я не поеду. Не хочу, ясно? — жестко процедил я.

— А есть другие идеи? Куда бы мы не направились, везде придется рисковать. И везде придется добывать еду. Так что это неизбежно, Уилсон.

Я сознавал, что он прав, а потому промолчал. Митчелл тоже выдерживал паузу, но наконец тихо вздохнул и принялся доверительным, почти заискивающим шепотом меня уговаривать:

— Слушай, сейчас многие удрали из города. От страха люди побежали дальше, а те, кто не сбежал, почти все заражены. Значит, живых там уже меньше, чем инфицированных. Разве ты не заметил, что улицы практически пусты?

— Чего ты обрабатываешь меня, точно я смазливая бабенка, которую тебе вздумалось поиметь? — огрызнулся я. — Да, заметил. Народу совсем не осталось. А еще я заметил горы трупов.

— Вот! Трупы — это понятно, но я хочу сказать, что те твари постепенно пойдут за сбежавшими. Да, они пройдут через нас и тут их, конечно, тоже останется достаточно, но не в таком количестве. Мы пересидим, Джон. Главное, запастись провизией и выждать время. А бежать вслед за остальными равносильно самоубийству.

— Возможно, в этом есть здравый смысл, Митчелл, но, черт возьми, я сегодня чуть не сдох! Меня до сих пор передергивает от запаха тухлятины, хотя я чуть ли не сорок минут скреб себя в душе. Всю кожу, на хрен, содрал.

— Меня тоже передергивает, а что поделать?

— Ладно, ни к чему это нытье, — обессиленно прошептал я. — Я знаю, что ты прав и другого выбора у нас все равно нет.