«И сейчас я уверен. Фицджеральд — злобная душа, связанная с телом. А не видят его из-за, скорее всего, из-за Похоти, которая меняет его внешность так же, как и вашу»

Чёрт! Это вообще какое-то мёртвое чудище, получается! И кадык я ему не переломлю — толку от этого не будет. Он и так мёртв! Это дебильный кадавр нафиг!

Чё-ё-ёрт, во что же я вляпался! Я вообще не понимаю, что с этим делать! Вообще ни малейшего по…

— Анна, и всё же, я не могу не любоваться вашей красотой. Я, как творец, обязана видеть прекрасное в каждой детали, — слышу Вивьен, — И все ваши детали — восхитительны!

— В-вы… вы преувеличиваете… — мама смутилась как девочка.

— О, поверьте, я скупа на комплименты, — леди улыбнулась, — Скажите, у вас есть работа? Вы чем-то занимаетесь? Может… вы не против поработать на меня? Как манекенщица. Как модель.

Я застыл. Медленно поворачиваюсь в сторону женской компании.

— Я?.., — мама даже не поверила, — В-вы… мне? Ну в смысле… точно? — она волновалась и заикалась как обычная двадцатитрехлетняя девушка, — А почему не Сумин. Е-ей тоже надо! Она тоже очень красивая!

— Она и так модель. В Корее, — понимающе улыбнулась Вивьен.

Мама взволнованно, едва не с паникой, посмотрела на отца. Тот тоже был удивлён. Он не знал, что и сказать. Но вот я…

«Это… это всё принимает слишком плохой оборот…», — во рту пересохло, — «Это плохо. Всё очень плохо!»

Они убивали людей. Они их жрали! Чёртовы каннибалы не просто знают всё обо мне, но и получают рычаги влияния на мою семью! Для чего⁈ Что они хотят⁈

Вот это уже серьёзно.

— Г-где… где здесь туалет? — я резко встал.

Все на меня посмотрели.

Нужно дать сигнал бабушке. Но я не хочу, чтобы Вивьен увидела, как я копошусь в телефоне. Нужно отойти.

— Тебя проводить? — спросила Вивьен, — Фицджеральд, проводи…

— Я сам, — резко отвечаю.

— Я провожу, — подошёл отец, — Пойдём сынок.

Нет! Нельзя уводить от мамы её главного защитника. Я без понятия, что в голове у этих каннибалов!