Какие крыски, какой Крысиный Король? Какая Великая Рогатая Крыса? Да что в этой Бездне вокруг за бре-е-ед⁈ Место Хаоса — это не для красного словца что ли название⁈ Откуда здесь вообще разумные крысы⁈

Я устало выдыхаю, опираюсь о стену и потираю глаза через маску.

Устал… как же устал.

Как же хочу домой.

Боже, если я выберусь — я больше никогда не буду жаловаться, что дома скучно. Клянусь.

Я открываю глаза и смотрю на грызунов. Сотни чёрных, иногда красных бусинок с надеждой смотрят прямо на меня, и даже самые маленькие крысятки, размером с пальчик, задирают на меня голову, словно на своего спасителя.

— Ну и что вы от меня хотите?.., — вздыхаю, — Ну вот что? Я же просто не стал тебя есть… ну какое пророчество.

— «Мы слабы и глупы, Король…», — грустно вздыхает двуглавая, — «Мы всего лишь маленькие грызуны. Мы никчёмны. Раньше нас были миллиарды, раньше мы были больше, могли придумывать и созидать. Раньше мы жили в великой Подземной Империи, способные ходить между мирами, а наш мудрец бегал по мировому древу! Но сейчас… мы просто мыши, крысы и хомяки. Маленькие, глупые и слабые»

Все грустно понурили морды. Их носики перестали дёргаться, а усики опустились.

Ой да ладно, ну не надо! Не начинайте! Вы специально⁈

— «Нас нет даже сотни на весь Ад. Мы — последние. Скоро мы утратим способность говорить, а после — мы просто умрём…», — его голос утихал, — «Мы не справимся сами. Взгляните на нас», — мне показалось, или он очень грустно улыбнулся, — «Раньше великая Подземная Империя, сейчас сыр — предел мечтаний, великая реликвия», — он поднял на меня глазки, — «Кому мы нужны? Вы — первый, кто проявил к нам доброту. Был ещё один, большой человек, но он не рогатый, и он пропал. Вот мы и подумали, что… быть может вы наконец нас защитите…»

Думаю понятно, почему они приняли первого рогатого добряка за какого-то там из своего пророчества.

Они в отчаянии.

Становится ясно, почему эти крысы говорят, и почему из сотни говорят лишь единицы. И если на Земле для них хотя бы есть пища, то здесь? Они просто вырождаются.

Меня они приняли за своё спасение из отчаяния.

Да будто у них есть выбор…

— Ох, да что за дерьмо-о-о-о! — я снова со всей силы потёр глаза, — Да почему все убогие обязательно тянутся ко мне⁈ То кот этот лысый, то змея-аутист, а теперь вы⁈

Приоткрываю глаз. Под грустную скрипичную мелодию на меня смотрел грустный хомяк с огромными чёрными глазами.

Да чё-ё-ёрт!

Мать, ты кого из меня воспитала⁈ Я не хочу быть эмпатом, гра-а-а, я что, каждую скотину в дом буду тащить⁈