Черносотенец в картузе с лакированным козырьком и четырёхугольной окладистой бородой крикнул:

— Постоим за царя-батюшку! Бей! — и, размахивая дубинкой, побежал вперёд.

— Бей, бей!.. — заорали другие, следуя за ним.

— В воздух пли! — прозвучала команда Лавруши.

Толпа черносотенцев остановилась — дружинников заметили, стали в них стрелять.

— Ложись! — загремел бас Лавруши.

Бородатый двинулся вперёд, подбежал к знаменосцу и ударил его дубинкой. Знаменосец упал. Знамя распласталось на мостовой. Черносотенец стал топтать знамя сапогами.

Лавруша выстрелил. Бородатый присел и завыл: «Убива-а-ют…» Раненный в ногу, он пополз к своим, те метнулись назад.

Толкая друг друга, черносотенцы побежали прочь от демонстрантов, волоча за собой бородатого.

Кто-то из демонстрантов подхватил знамя, и оно снова поднялось вперёд. Знаменосца вели под руки. Дружина Лавруши присоединилась к своим товарищам.

* * *

Вечером на тайной квартире Лавруша рассказывал руководителю луганских большевиков Ворошилову про стычку с чёрной сотней.

Ворошилов слушал внимательно командира боевой дружины, смотрел в его весёлые серые глаза, на крутой подбородок, на чернеющие над губой усы и вспоминал крестьянского мальчика-подростка Сашу Пархоменко из деревни Макаров Яр.

Всего пять лет назад пришёл Саша на завод Гартмана и стал работать учеником шлифовщика.

«Незаметно в какого молодца вырос. В партию его приняли. Рабочим вожаком стал, — думал Ворошилов, — партийную кличку получил — Лавруша».

Выслушал он Пархоменко и сказал:

— Молодец! С победой тебя!

* * *

Лавруша — Александр Пархоменко, продолжал выполнять задания партии большевиков.

За ним следили царские жандармы, схватывали его и сажали в тюрьму.

Но только его выпускали, как он снова включался в революционную борьбу.

Когда в 1914 году началась война царской России с Германией, Александра Пархоменко взяли в армию.