С фотографии на меня смотрел старый знакомый – Председатель банка Петр Абрамович собственной персоной. В пухлом конверте были еще фотографии. Две женщины и двое мальчишек. Скорей всего супруга и дети Нахмановича. Маршруты передвижения всей семьи. Хорошо горе-киллеры подготовились и, если бы я сегодня их не упаковал, то не было бы директора у моего банка. Ликвидировали бы однозначно.

Вот с этой информацией и знанием кто заказал моего будущего партнера по бизнесу, я могу смело рассчитывать на место в правлении АвтоВазБанка. Одной проблемой меньше, банк можно сказать мне принесли на блюдце с голубой каёмочкой.

– Уходим. Дым, возьми по возможности какое полотенце и протри ручки и всего то, чего касались по возможности. Зря перчатки не взяли, конечно.

Вдвоем с афганцем, мы спустили огромный баул с оружием на первый этаж. Я остался в подъезде, а Саня пошел к машине. Через 10 минут с опасным грузом мы катили в сторону лагеря. Первый этап прошел без сучка и задоринки. Одним словом, просто дико фартануло.

Чувствую, как начал выходить адреналин. Тело просто расслабилось, и я получал удовольствие от ветерка, который при движении обдувало лицо. Сейчас хотелось выпить грамм 100 коньячка, посидеть в тишине и негромко послушать хорошую музыку, что-нибудь из классики. Закрыв глаза, я погрузился в негу, которая медленно разливалась по моему телу.

Как не хотелось думать, что придется делать с этими отморозками. Свидетелей, что их забрали – целый вагон и маленькая тележка. Все видели лица и машины. При неблагоприятном раскладе, вся информация уже завтра стечется в органы внутренних дел. А буквально через неделю будет в Самаре. Черт, еще фуфел с горкома. Наверное, сильно расстроится, что Петя жив. С ним тоже решать надо, иначе будет команда киллеров номер два.

И так по всем фронтам, где не возьмись что-то поправлять, оказывается ниточка идет дальше и дальше, а где она закончится и к кому приведет – совсем не понятно. Сейчас мне кажется, что просто все снести и построить заново проще, чем исправить.

На войне хоть знаешь кто противник. Есть понятие стороны. Вот там враг, а тут друг. Все четко и ясно. В моей ситуации вообще ничего не ясно. У меня нет ни власти, ни кураторов, которые могут прикрыть, ни капитального плана, как и что делать.

На данный момент самое крупное ОПГ в Тольятти. С напарниковскими человек 50–60 будет. Да и скорее всего каждый день будет увеличиваться. Как-то планировать структуру надо. Делать по-армейски или как? На службе все было проще. До тебя штатку довели, что в отделе 7 человек, но всегда будет 2 некомплект. И справляйся как хочешь. А тут людей много, только рулить ими некому.

Под эти мысли мы доехали до лагеря. Как не хотелось выходить с машины. Казалось, что сейчас открою глаза и я в своем времени. Есть интернет, мобильный телефон. Магазины которые работают круглосуточно, но водку после 11 вечера продают из под полы. Даже со своей долбанутой службой я был уверен, что завтра для меня настанет. В этом времени я не знаю будет ли вообще сегодня.

– Куда эту падаль? – вопрос вырвал меня из обсасывания в очередной раз ситуации, в которую я попал.

– Давай в дальний барак. Каждого в отдельную комнатушку и спеленать как младенцев. Чтоб пошевелится не могли.

– А если в толчок кто захочет? – задал Дым логичный вопрос.

– Под себя пусть ходят. Смотреть чтоб только не облевались и не сдохли от асфиксии. Они мне пока живыми нужны. А убрать после них барак – найдем кем. И вообще скоро все эти долбанные сараи снесут и нормальные дома построим.

Проверив, как наркотов разместили в отдельных квартирах с удобствами и спеленали по рукам и ногам, я вышел на воздух. Пацаны что-то варганили из съестного. Сев за общий стол, я накидал в тарелку еды. Ел на автомате, не ощущая вкуса пищи. Мысль, как найти Комисарова, не давала насладиться обедом. Казалось, что я ложку ко рту несу, а снайпер смотрит через прицел на мой лоб. Паранойя в чистом виде.

Перекусив, мы с Саней и Дымом порулили в больничку к Артему. На самом деле на нем очень много завязано и выход из строя казначея может принести очень много проблем. Никто кроме него не знает какие поступления должны идти, где хранятся деньги и сколько мы кому должны. Надеюсь операцию ему сделали и он уже в реанимации. По любому, после выписки, пусть себе ищет помощника. Переводить весь денежный оборот как-то надо на полулегальные рельсы. А то везде наличкой и наличкой. Прошлый век какой-то.

Запах в больницах не федерального значения, наверное, никогда не поменяется. Пахло какими-то мазями, таблетками еще не известно, чем. С непривычки запах ударил в нос, что я стал чихать как чахоточный. Казалось, что легкие сейчас выпрыгнут. Точно раз 6 или 7 чихнув, я успокоился.

– Аллергия на запах медицинских препаратов. Меня в детстве даже лечить не могли лекарствами. Врачи подорожник давали или бабки травки заваривали – стебанул я братву.

Мои слова восприняв полностью всерьез, пацаны пожалели меня взглядом. Как оказывается, совсем тухло у меня с чувством юмора в этом времени. Не объяснишь же им, что в 2020 году найти подорожник сложнее, чем килограмм золота купить, если конечно бабки есть.

Спросив на регистратуре, где находится реанимация и вежливо попросив три врачебных халата, мы поднялись на четвертый этаж. Медперсонала на этаже не было, как и охраны из сотрудников милиции. Рано я поставил положительную оценку руководству уголовного розыска. Скорее всего, никто даже не удосужился подумать об этом. А я просто получается понадеялся на регламент, при выполнении заказных преступлений, а тут его даже хер разрабатывали. Время не то. Очередной про@б, благодаря которому Артема могли просто тут добить, если охота была на него.