Судских рассмеялся. Железная логика сильного.
— А мама?
— Мама ждет третьего братика, — вставил младший. — Ей надо на курорт. В Москве очень сыро.
Судских развел руками.
— В этом доме все знают раньше папани. Тогда уж скажите мне, куда мы собираемся ехать?
— А это знаешь только ты, — ответил Петька.
Маленький дипломат развеял сомнения отца окончательно.
— Принимается, — кивнул Судских. — А день отъезда мы с маманей согласуем.
«Но почему друг Алька помалкивает?» — вспомнил Судских про Луцевича. Пошалив с малышами вволю, он отправил их вниз и позвонил ему.
— А Олега Викентьевича нет, — ответил знакомый и непривычный для холостяцкой квартиры женский голос. — Это вы, Игорь Петрович?
— Я, — недоуменно подтвердил Судских.
— А это Женя Сичкина! — радостно сообщила она. — Сестричку свою помните?
— Как не помнить! — обрадовался Судских.
— Скоро стану Луцевич, — с гордостью сообщила она.
«Так, — отметил Судских. — Старые блудливые козлы образумились в конце концов и спешно обзаводятся потомством».
— И когда намечается сей важный день? — осведомился он.
— Олег Викентьевич вернется из Хатанги послезавтра. Это будет в четверг, а в субботу свадьба. Вы не думайте, Игорь Петрович, Олег Викентьевич вам первому подписал приглашение, вы получите его с нарочным. Вы его дружка.
Судских не успел умилиться, его удивило другое:
— А зачем он поехал в Хатангу? Если, конечно, это не секрет. — Как Судских и Момот, Луцевич оказался вне игр окружения Гречаного, занимался сугубо хирургической практикой, да и то редко. Собственную клинику Луцевич открывать не стал, а в прочие его не допускал нынешний министр здравоохранения Толмачев. Примитивный сюжет, как в со-1 ветском кино.
— Это не секрет, — ответила Женя. — Он поехал разыскивать Пармена и Кронида. Их все забыли. Вот и поехал.