Капец! Приплыли! Сейчас меня начнут обвинять за все грехи моего отца!

-И?-потребовал ее муж пояснений.

-Ты не понимаешь? Мы помогли дочери своего врага! Да лучше бы она сдохла!-завопила женщина.

В этот момент я не знала куда себя деть, и как бы мне спрятаться от ее гнева. Говорят, дети не в ответе за своих родителей, но оказалось, что это не так.

-Людмила, послушайте, я ничего не знала, правда, я такая же жертва, как и ваша дочь. Мой отец продал меня Алексею Горскому, и мне пришлось бежать. Я так же его ненавижу, как и вы. Пожалуйста, не нужно спускать на меня всех собак за преступления моего отца. Если нужно я уйду, простите.

Я начала вставать с дивана прикладывая немалые усилия. Но Владимир остановил меня.

-Люда успокойся, прошу тебя. Эта девочка ни в чем не виновата. Ты же видишь, как она напугана. Я же тебе рассказывал, что когда в последний раз подвозил ее, она была бледнее мела. За ней охотились и запугали бедняжку.

-Ладно.-пробормотала недовольно Людмила, а потом подняла глаза на меня и виновато посмотрела.-Прости, просто я никак не могу пережить смерть своей малышки.

-Я правда ничего не знала про дела своего отца. Как она умерла?

-Наша девочка работала в полиции и собирала компромат на твоего отца, она хотела посадить его. Но видимо твой отец как-то узнал про это, и она умерла. Все выставили так, будто она совершила самоубийство, спрыгнув с моста в реку. И расследовать ее убийство ни кто не стал. -сквозь слезы сказала Людмила.

Я закрыла рот от ужаса. Я даже представить не могла, что мой отец настолько жесток. Но это все очень напоминало смерть моей матери. Что же такого узнала мама, что отец решил просто от нее избавиться?

-Моя мама умерла точно так же. И теперь я не думаю, что это было самоубийство. Что именно узнала ваша дочь, вы не знаете?

-К сожалению нет, мы только знали, что она собирает на него материал. И то лишь случайно узнали, когда она разговаривала с кем-то по телефону.-сказал Владимир и вышел из комнаты, чтобы принести успокоительное для своей жены.

Людмила приняла стакан дрожащими руками и выпила его. Мне бы сейчас тоже не помешало успокоительное.

***

Что я почувствовала в тот момент, когда я узнала про смерть своего отца и Алексея? Облегчение! И больше ничего! Я понимаю,что я должна испытывать какую-то боль в связи со смертью своего отца, но… Ее нет, также, как и любви к нему. Все, что я испытывала - это ненависть, злость, обиду на него. И узнав о его смерти и моего “жениха”, я смогла вздохнуть полной грудью. Страха больше не было, я стала свободной и теперь я могу вернуться домой. Вот только есть ли он у меня? Надеюсь, что да, но это не надолго. Я не собираюсь оставаться в том месте, где все напоминает о той боли, что я испытывала годами. Я собираюсь продать все, что отец наживал годами трудом и чужой пролитой кровью. Мне не нужны эти грязные деньги. Но они смогут помочь многим людям.

Прошла неделя с тех пор, как я увидела те новости. Я стала себя чувствовать значительно лучше. Но слабость и тошнота никуда не ушли. К ним присоединилась еще и постоянная сонливость. С Людмилой мы нашли общий язык, она больше меня не обвиняла, а наоборот стала относиться, как к собственной дочери. Мне очень нравилась ее забота, потому что мне очень не хватало своей мамы. И Людмила мне ее напоминала. Вместе с Владимиром, теперь он просто дядя Вова, они заставили меня сходить в женскую консультацию, я не понимала для чего, но всё же согласилась. Людмила напугала меня, что эта может быть опухоль, или киста. Но по ее хитрому пришуру было понятно, что что-то не так. И тогда я не подозревала, что придя к гинекологу мне скажут, что я беременна. В связи с последними событиями меня мало заботили запаздывающие месячные, у меня они часто могли задерживаться порой и больше недели. И в скором времени возможность стать матерью одиночкой меня сильно напугало. Но радовало одно, мне больше не нужно скрываться и бояться. И я надеюсь со всем справиться.

За неделю моя память так и не вернулась, но меня это больше не волновало. Все же пропали события всего нескольких дней. И догадки кто меня хотел убить, свелись лишь к моему отцу и Алексею, но так как они сами мертвы, мне опасаться больше нечего. И поэтому, как только мне стало лучше, я приняла решение уехать от Людмилы и Владимира. Они конечно меня просили остаться, но я была непреклонна. Злоупотреблять их добротой я не хотела.