– Согласна. Но мне пора заканчивать. Если хочешь сюда позвонить, запомни номер – у них по вечерам другой.

Он запомнил номер и повесил трубку.

Взял кофе, сел перед телевизором и, убрав звук, записал продиктованный Линдой номер в углу газеты.

Почерк у него был отвратительный – вряд ли кто-то, кроме него самого, мог бы прочитать цифры.

И в ту же секунду он сообразил, что за мысль не давала ему покоя. Он отодвинул кофе и поглядел на часы. Четверть десятого. Хотел позвонить Мартинссону, но отложил до завтра. Вернулся в кухню и сел за стол с телефонным справочником. Абонентов с фамилией Норман было четверо, но из Мартинссоновой папки он запомнил адрес. Лена Норман и ее родители жили на Черинггатан, недалеко от больницы. Отца звали Бертил Норман, рядом с фамилией стоял титул – «директор». Он вспомнил, что Норман стоял во главе предприятия, экспортирующего батареи отопления.

Он набрал номер – трубку взяла женщина. Валландер представился, стараясь, чтобы голос звучал как можно более дружелюбно. Он не хотел их пугать – он знал, как реагируют люди на звонки из полиции, особенно по вечерам.

– По-видимому, я разговариваю с мамой Лены Норман?

– Меня зовут Лиллемур Норман.

Он тут же вспомнил – это имя тоже было в бумагах.

– Конечно, я мог бы позвонить и завтра, – продолжил Валландер, – но мне нужно выяснить одну вещь. Полицейские, к сожалению, работают иногда в неурочное время.

Она не выказывала ни малейших признаков беспокойства.

– Чем могу помочь? Может быть, вы хотите поговорить с мужем? Я сейчас его позову – он готовит урок математики с Лениным младшим братом.

Валландер удивился – ему казалось, что все домашние задания в школах давным-давно отменили.

– Не надо его отвлекать, – сказал он. – Я звоню потому, что мне хотелось бы получить образец почерка Лены. Может быть, дома есть какие-нибудь ее письма?

– Она прислала только открытки. Я думала, полиции это известно.

– Я имею в виду письма, написанные ею раньше. Не в этот раз.

– А зачем вам это?

– Чистейшая рутина. Мы сравниваем почерки. Ничего особенного. Даже не могу сказать, что это сверхважно.

– И часто такое случается – что полиция по вечерам звонит о пустяках?

Ева Хильстрём встревожена. А Лиллемур Норман подозрительна.