Я задумался: кем можно сделать лошадника с примесью благородных кровей? Старшим конюхом? Конюшим? Черт, не знаю.

– В общем, я подумаю, Авсей. От коней я тебя не заберу… М-да. А как ты в рабство попал?

– Я убил обидчика матери, милорд. Забил кнутом.

– Не отца, случаем?

– Нет, отчима.

– М-да уж… ладно, иди.

Я остался один. Сидел задумчиво, но мое расслоенное сознание ничего не подсказывало. В мыслях был тупик.

Если конюх не предатель, служанка не выходила, то тогда кто сообщил о поездке?.. А может, и не было никакого предателя? Может, это я в Шерлока Холмса играю?

Мысли как-то сами перешли на демоницу. И где теперь Рабэ?

За ее жизнь я не беспокоился. Умрет демоница, и окажется в своей преисподней, и будет подружкам рассказывать, как жила среди людей. Я не стал ругать дворфу и Чернушку за то, что одна взяла, а другая отпустила Тору на прогулку. В конце концов, она же не в тюрьме.

– Не в тюрьме, – повторил я. – Так-так.

Что-то робко проклюнулось в сознании, но уловить суть было трудно. Я раздраженно почесал затылок. Ладно, пойду к Моргану. Может, он что расскажет?

– Где рен Морган? – спросил я стражников, выходя из кабинета.

– Так он, ваша милость, с таном Черридаром убыл на поиски бандитов.

– Убыл, значит. Прачку, за которой рен Морган ухаживает, вы знаете?

Стражники заухмылялись. Тот, что постарше, подкрутил усы:

– Знаем, милорд.

Я понял их ухмылки. Разве в замке что-то можно утаить? Хотя, как видно, можно.

– Тогда приведите ее сюда.

Я вернулся в кабинет. Отработаю и эту версию. Но что-то мне подсказывает, что тоже напрасно.