- Чудо-кара? - давясь смехом еле выговорила я. Сочетание слов казалось безумно смешным, или это меня накрыла очередная истерика.
Данил тоже рассмеялся, качая головой, а затем резко замолк, прекращая мою истерику своими горячими губами.
Я прерывисто втянула его дыхание, пальцами зарываясь в волосы на его затылке. Тело подалось навстречу его. И широкая ладонь мгновенно легла мне на лопатки, сильнее прижимая к груди. Втягивая носом воздух, он выдыхал его в мой рот, кружа языком у моего. Пальцы на моей спине сжимались и разжимались, словно в попытке вжать меня в себя. И я не была против. Мне до мозга костей хотелось раствориться в нём, залезть под кожу, спрятаться в тепле, обещавшего душевный покой...
Я, наконец, не одна? У меня появилась возможность не быть единственно сильной?
Боги! Как же хотелось в это верить!
И когда я себя отпустила, когда закинула ногу на его бедро, чувствуя ответное желание, в дверь постучали.
- Данил? - раздался, кажется, голос его сестры. - Вы там? Прости, что беспокою, но мы перебрались во внутренний дворик и жаждем вас там видеть. Лиза уже раз десять напомнила об обещании Марии... И ...у нас гости.
Последние слова были произнесены с какой-то напряжённостью.
Но, кажется, Данил этого не уловил, всматриваясь в меня потемневшим взглядом с улыбкой на губах, которые ещё секунду назад лишали меня разума.
- Сейчас будем, - крикнул он в дверь и снова посмотрел на меня: - Так что на счёт свидания?
- Думаю, я готова дать тебе шанс, - улыбнулась я, выразительно подняв одну бровь.
- Отлично, - выдохнул он и коротко поцеловал в губы. - Ты как? Готова вернуться к остальным?
- Кажется, ты уже решил за меня. Опять, - закатила я глаза.
- Это, чтобы она отвязалась, - улыбнулся он. - Но, если ты не хочешь...
- Не хочу, - хитро улыбнулась я, забираясь одной рукой под его футболку и касаясь горячей кожи упругого пресса.
Он шумно втянул воздух, утыкаясь лицом в изгиб моей шеи, а я продолжила:
- Но ты ведь всегда держишь слово. Так что придётся идти, - в конце я удручённо вздохнула и с трудом выбралась из его объятий. - Мне нужно умыться, а тебе, - я выразительно посмотрела в район его паха, - срочно остыть.
Данил усмехнулся и упал на живот, прорычав в покрывало.
- Иди, - глухо произнёс он. - Иначе, я впервые пошлю к чертям все свои обещания.
Мы вышли во двор, держась за руки. Играла приглушенная классическая музыка. На уличном столике стояли угощения и чай. Мама Данила, расположившись в уютном кресле беседовала о чём-то с внучкой, которая сидела на её коленях. Рядом сидели его сестра и её муж. Его отец и дядя, стояли поодаль и тоже о чем-то разговаривали.