— Хорошо, — согласился Антон с лёгкой улыбкой.

Виктория вышла из его кабинета и ответила на звонок Ивана.

— Привет! Ты мне очень нужна, — излишне холодно и чётко сказал Михайлов. — Машину за тобой уже отправил. Ты же на работе? — спросил он, но ответа не дождался и сказал: — Спускайся к выходу. Вера, моя жена, в больнице. На операционном столе прямо сейчас. У неё перитонит. Какой-то гангренозный аппендицит. Волнуюсь я. Помоги. Она должна жить.

— Приве-е-ет, — озадаченно протянула Вика, словно растягивая время, чтобы подумать. — Я спущусь и приеду, хоть для меня расстояние и не важно. Я могу дистанционно с человеком работать. Только я твою жену никогда не видела и не слышала её голос. Фото пришли мне, где она одна. Загвоздка в другом: мне нужно её согласие. Или с душой поговорить, но я не знаю, как это сделать, не касаясь человека.

— Она под наркозом. В операционной. С ней нельзя поговорить, а жить она должна. Понимаешь?! Она мне нужна. Как хочешь, но спаси её. Скорая привезла её в больницу почти без сознания. Ты ведь уже спускаешься?! Мерседес. Чёрный. Номер пятьсот восемнадцать. Вера обезболивающее выпила. Думала, просто живот болит. Кто же знал, что при аппендиците этого делать нельзя. Что врачам будет сложно диагноз поставить.

— Я захожу в лифт. Как выйду — перезвоню, — сказала Пятницкая и оборвала разговор, отчасти радуясь небольшому перерыву в потоке информации от Михайлова.

— Я проведу тебя на пятый план бытия, чтобы ты поговорила с душой Веры. Ты закроешь глаза и расслабишься. Ты сможешь это сделать в машине по дороге в больницу, — сказал ангел в бордовом костюме.

— Хорошо! — обрадовалась Вика. И напряжение отпустило её.

Как только Вика вышла из лифта, её телефон снова завибрировал. Это был Иван, который успел отправить ей пять фото своей жены во всех ракурсах.

— Я сейчас постараюсь договориться, чтобы тебя пропустили в операционную.

— Не надо, — отказалась Вика, в красках представляя, как Михайлов будет это делать: врываясь в операционную посреди процесса, пытаясь там с кем-то договориться, вклиниваясь в разговоры хирурга с ассистентами о скальпелях, зажимах и тампонах. — Мне обещали подсказать иной способ.

— Ты же в лифте ехала?! — не понял Иван. — Как ты успела с кем-то связаться? По вай-фай?

— У меня иные средства связи и помощники необычные, — спокойно пояснила Пятницкая. — Я всё же целительница.

— Понял. Пропуск в больницу для тебя я сделал. Тебя встретят и проводят ко мне. Что тебе нужно для исцеления Веры? Что мне организовать?

— Мне ничего не нужно, кроме её согласия, которое я буду получать по дороге в больницу. Поэтому от тебя сейчас требуется не беспокоить меня, пока я буду ехать.

— Как ты это будешь делать? — не понял Михайлов.

— Пойду, так скажем, в другой мир и буду разговаривать с ней там.

— Как в другой мир? Она что, умерла? — опешил Иван.

— Ваня, тебе нужны объяснения или исцеление? Я сделаю всё, что в моих силах, и врачи тоже. Просто дай нам делать нашу работу.

Иван молчал.