— Здесь до конечной не хватит!

— Значит не до конечной, тварь ты глупая! — вскипел Витя.

— Как вы разговариваете?

— Сиди в своей конуре, и не гавкай! — громче крикнул Витя.

Те, кто встал за ним в очереди, отвели взгляды в сторону. Никому не хотелось вмешиваться.

— Тут на половину пути только!

— Ты совсем что ли не врубаешься в то, что тебе говорят? — с угрозой сказал Виктор.

Женщина бросила ему билет, на который у него хватило денег. После этого она закрыла окно и побежала курить.

Баюнов взял билет и пошёл к турникету. Ему помогли разобраться с системой работы аппарата, после чего Виктор отправился на перрон. Перрон он выбрал тот, что объявили по громкоговорителю. Он счёл это за знак судьбы.

Как ни странно, контролёры, стоящие у входа, впустили его в вагон. Значит, всё было правильно. Витя выбрал место у окна. Через несколько долгих минут поезд тронулся.

В вагоне было почти пусто. Восемь-десять человек, разрозненно сидящих у своих окон. Но Витя ни на кого не обращал внимания. Он заинтересованно пялился в окно, но и это ему вскоре наскучило. Индустриальные пейзажи большого города, оставшегося позади, сменили однообразные картинки мелькающей густоты леса.

Виктор вновь достал свой блокнот. Снова удивился, снова расстроился, снова задумался над словом «клад».

Убрав блокнот, он вновь начал всматриваться сквозь грязное стекло окна. Деревья, столбы, деревья, столбы. Ничего интересного. Только тогда он обратил внимание на окружающую обстановку внутри вагона.

Его вниманием завладела девушка, сидящая с противоположной стороны, так же, у окна. Но не на неё он обратил внимание с самого начала, а на лопату, что та держала в руке, уткнув в пол завёрнутый в газету черенок. Рукоятка была новой, древесина была девственно чистой, ещё не знающая грязных рук и перчаток с пупырышками.

Лопата — клад. Сложилась головоломка в разуме Виктора.

Только потом он оценил внешность девушки. Она была стройной, с хорошей осанкой, возможно, спортсменкой. Маленькая грудь, крепкие ноги, женственные руки, но которым был не чужд физический труд. Белокурые волосы затянуты в аккуратный хвостик. Смазливые черты лица, минимум косметики, молодость. Ей было около двадцати лет, или чуть больше. Взгляд простой. Может грустный, может задумчивый. Но не тяжёлый, лёгкий. Будто её интересовало то, что творилось за окном. Белые наушники. Бежевые обтягивающие шорты до колен, удобные кроссовки. Синяя футболка, лёгкая белая олимпийка. Небольшая спортивная сумка. Лопата.

Лопата.

Витя подсел к девушке. Он понимал, что его вопрос может звучать глупо, но было бы во много раз глупее начать разговор с фразы «привет, как дела».

— Тоже едите раскапывать клад?

— Что, простите? — вежливо переспросила девушка, стянув наушники. Сразу стало заметно, что она стесняется посмотреть на собеседника.