Марина Светлая (JK et Светлая)

На берегу незамерзающего Понта

Просто иногда такое случается среди белого и сизого, трещащего, почти ощутимого от холода густого воздуха, набравшего силы в ту самую единственную минуту, когда он перестает быть жизненно необходим. А жизненно необходимым становится то, что заслонило остальной мир.

В голове еще не отпечаталось. Глаза еще не выхватывают в толпе. Дыхание ровное. Только волоски на руках приподнялись, но это от низкой температуры, всего лишь замерзла. Не чувство — предчувствие. Однажды потом, много лет спустя, когда можно будет оглянуться назад, придет понимание: это случилось. Сейчас — случилось. И уже ничего нельзя остановить, потому что себя не остановишь.

Просто иногда такое случается…

— Как такое вообще могло случиться? — голосом настолько горестным, будто бы наступил конец света, спросила немолодая женщина с кресла напротив, оглядываясь назад на гогочущую почти в самом конце наполовину заполненного вагона первого класса компанию молодых ребят. — Меня муж ждет, дети… У нас гости сегодня, ничего не успею. Заплатить такую кучу денег, чтоб до вечера доехать до дома, а в итоге третий час стоять! Они хоть что-то делают?

«Хоть что-то» они определенно делали, каждые двадцать минут объявляя, что поезд стоит еще и следующие двадцать минут. Ток подавать уже перестали, отопление выключилось. Температура в вагоне ползла вниз.

— Наверное, свободные тепловозы закончились, — вяло отозвалась Полина. Голос ее был приглушен шарфом, за которым она прятала губы и нос. И только глаза уныло сверкали над бордовой шерстью.

В хвосте вагона раздался взрыв хохота, и она перевела взгляд в сторону шумных парней. Теперь их голоса и смех сопровождались простым ритмом, отбиваемым на скрытой от По́линого взгляда поверхности.

«У меня инструмент замерз!» — «Ты ща о каком инструменте?» — донеслось до нее сквозь гул. И снова взрыв. Только на сей раз струны. Гитара.

— Да его сюда пока пригонят, — продолжала причитать страдалица. — Мы в Одесской области? Или не доехали?

— Что это изменит?.. — Полина отвернулась к окну, за которым уже около часа ничего не было видно — стекло замерзло почти полностью, кроме небольшого пятна в середине. Поежилась. Спину начало сводить от неподвижности и желания согреться.

Соседка громко вздохнула. Ей вторил незамысловатый струнный перебор. Хороший инструмент. Только инструмент и хороший. Больше ничего хорошего.

«Мирош, текст дай хоть!»

«Снимать кто будет?»