Чтобы собрать мои вещи обратно в сумку мне нужно не больше минуты, я и не распаковывалась толком. Оглядываю комнату прощальным взглядом. Конечно, я не успела к ней привязаться, зато успела убедить себя, что останусь здесь навсегда и почти-почти смирилась с этим. Но жалеть, пожалуй, не буду, что бы ни ждало меня наверху.

Лекс получил комнату довольно далеко от моей, так что мы договорились встретиться на выходе из общежития. Запираю дверь и иду по коридору, хотя вижу, что в конце стоит тот самый мужчина, что повстречался мне здесь же, когда я только заселялась. Чувствую его тяжелый взгляд и подспудно понимаю, что так просто мимо него пройти не удастся, но выбора у меня все равно нет. Потупив взгляд, стараюсь ничем его не спровоцировать, но ему повод не нужен.

— Куда же ты, так и не дашь нам шанс познакомиться? — ухмыляется он, хватаясь за мою сумку.

— Пожалуйста, отпустите! — стараюсь, чтобы прозвучало твердо, но выходит как всегда жалко.

— Меня сегодня уволили, — зачем-то информирует он, дыша перегаром. Теперь одной рукой хватается за мое предплечье, вторая сжимается на моей талии.

— Мне очень жаль… — пищу в ответ, пытаясь высвободиться. Он, должно быть, в ужасном положении. Если ему не удастся найти другую работу в ближайшие несколько дней, а это вряд ли, его выкинут из общежития. Даже не представляю, что с ним потом будет.

— Ну так пошли, приласкаешь меня!

— Нет, меня ждут! — выкрикиваю я, стараясь вырваться, пока он теснит меня обратно в коридор.

— Подождут! — рявкает мужчина. Он, похоже, пьян, движения неловкие и замедленные, так что мне удается прорваться мимо него, но он толкает меня в спину, и я хлопаюсь на пол.

Идет разгар рабочего дня, и, думаю, во всей секции общежития сейчас ни души. Жаль, что я не догадалась выйти попозже — и куда только спешила? В ближайшие минуты никто не пойдет меня искать.

Но сожалениями себе не поможешь. Придавив меня сверху, он грубо шарит руками под кофтой, противно и мокро целует в шею. Когда он оборачивается и тянет руку назад, хватаясь за подол юбки, я изворачиваюсь и бью его локтем в лицо. Почувствовав, что могу повернуться, пинаю его ногой туда, куда мне советовала Кейт. Он жутко орет, хватаясь за ушибленное место. Вскакиваю и бегу, с испугу, не иначе, прихватив свою сумку. Оборачиваюсь, только открыв уже тяжелую секционную дверь. Мужчина все еще валяется на полу и, кажется, плачет.

Теперь, когда мне уже ничего не угрожает, я испытываю к нему искреннюю жалость. Но вот Лекс никого жалеть не будет, так что аккуратно поправляю одежду, перевязываю косынку, из-под которой вылезли волосы, и несколько минут жду, чтобы прошел румянец на щеках.

Пройдя мимо развалившегося за стойкой дежурного, выхожу из общежития, где буквально сталкиваюсь с госпожой Илоной. У нее растерянный вид, глаза на мокром месте — никогда в жизни не видела ее такой.

— Прости меня, не думала, что так будет, — говорит она и вдруг порывисто обнимает. — Я еще раз пыталась его убедить, но он ужасно упрямый. Боюсь, я его только раззадорила.

— Вы об этом офицере? — не сразу включаюсь я.

— Его зовут Кейн, — кивает мадам, — и он больной на голову ублюдок! — Горячо добавляет она. — Постарайся его не провоцировать, вообще как-нибудь держись от него подальше. И сиди тихо, как мышка!

Как мышка я умею. Только не понимаю, почему госпожа так беспокоится. Разве на верхних уровнях может быть опасней, чем на нашем нулевом?

— Да что вы волнуетесь, я же рядом буду, — встревает незаметно подошедший Лекс.

— Да от тебя одни неприятности! — госпожа машет на него рукой. — Не подставляй ее, слышишь? И не втягивай ее в свои глупые авантюры! Она хорошая девочка, а таким достается больше всех.