— Ты отлично послужил мне, — прошептал я, взирая как последний огонек потух в провалах для глаз голема.

А следом огромное количество эфира вырвалось из тела птеродактиля, волной ударив по всем окружавших его дварфов.

Радужное небо содрогнулось от такого импульса, тут же обрушив настоящую кару на землю и испепеляя воинов Империи Рура десятками, сотнями.

Последний удар от голема оказался особенно страшен.

Но я больше не мог наблюдать за потерями неприятеля, двинувшись следом за колонной. Мы двигались к алтарю. Своей финальной точке назначения в этом Аду…

Преследования практически не было. Да и о каком хвосте могла идти речь, когда смерть голема спровоцировала едва ли не миниатюрный апокалипсис.

Не зря накачивал его почти с неделю эфиром и маной, как только выпадала возможность. Как чувствовал, что птеродактилю придётся уйти красиво.

Зато, теперь у нас выдалась столь желанная передышка.

— Все целы? — поинтересовался Майкл, подойдя ко мне и моему отряду.

— Потери, конечно, есть. Куда же без них на войне, но голем сработал просто идеально, — ответил я, поправляя край плаща.

— Да, то был отличный фейерверк. Впрочем, нам нужно двигаться дальше. И желательно с наименьшими числом остановок. Задержимся сейчас — и никто нас больше не спасет. Даже Корнелия… — тяжело вздохнул он.

— Ее следов так и не нашли? — спросил я у мечника. Мужчина обречённо покачал головой. Явно тому было очень тяжело принять мысль о том, что мы не в состоянии сейчас позаботиться о Хранительнице.

— К великому сожалению, всё тае. Уверен, она выпутается и еще вернется в Тетардию. Не в первой такое, — покачал он головой.

— В голосе твоем волнение я слышу, — вкрадчиво произнес я.

Майкл лишь слабо ухмыльнулся.

— Когда твоя женщина бродит черте где, то и ты будешь сам не свой. Помяни мое слово, — он ушел, скомандовав конец привала.

Я же непроизвольно поморщился. Мне бы еще увидеться с Ксюшей. Но для того… следовало еще пробиться через гребанный барьер и уйти от армии иномирцев…

Размеры барьера для алтаря действительно поражали. Под бело-голубым куполом скрывались десятки, если не сотни квадратных километров.

По кромке купола то и дело проскальзывали какие-то завихрения, так и волны, отчего казалось, что купол жил собственной жизнью, несмотря на всё происходящее вокруг.

Хоть я видел подобную картину далеко не в первый раз, но всё ещё замирал, как в первый.