Да, да, компанейский парень, весельчак, мажор и плейбой Ильяс Умаров стал почти мизантропом.

Я не нашел моего Воробушка.

Раньше я думал, что слепота и инвалидность – вот самые страшные наказания за мои прегрешения.

Как же жестоко я ошибался.

Мир без Надежды – вот самое страшное, что могло со мной случиться и случилось.

И как бы я не пытался искупить вину – это моя кара.

Мир без Надежды. Кадар. Судьба…

Неожиданно резкий заливистый детский смех заставляет меня поморщится.

Все-таки дети тут есть. И родители, которые не умеют за ними следить!

Смотрю на белобрысого пацаненка лет трех, который стремительно летит по дорожке к бассейну. Она в специальном жилете для плавания, но это не значит, что прыгать в воду ему безопасно. И потом, он может шмякнуться, растянуться на дорожке, разодрать коленки.

​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​Хочется прибить его нерадивую мамашу!

- А-ха-ха! Ма! Шматли где я! – он останавливается и машет, а потом подбегает прямо к тому месту где лежу я и с размаху бросается в воду, брызги разлетаются довольно приличные. Не могу сказать, что он меня окатил с ног до головы, но…

- Ник! Ник, стой! Туда нельзя, Ник!

Мне кажется, что меня засасывает в черную глухую воронку, память выбрасывает наверх самые яркие эпизоды прошлого, окатывая жидким азотом воспоминаний. Ледяным. А потом поджигает и я горю…

Голос. Этот голос…

- Ник, солнышко, я же просила тебя не прыгать в воду! Извините, пожалуйста…

Это нежное чириканье…

Я смотрю на стройную, невысокого роста блондинку. У нее идеальная фигурка. Прямые вытянутые блестящие волосы. Она словно сошла с рекламной картинки. При этом я готов поклясться, что все в ней натуральное, ну, за исключением подкрашенных локонов.

Она красивая. Очень красивая. Явно не бедная – в роскошном купальнике и пляжном халатике от известного бренда. И очки у нее тоже фирменные. Красивый маникюр, который я вижу, когда она поднимает их на голову, видимо для того, чтобы лучше меня рассмотреть.

Я медленно сажусь, так же приподнимая очки и вижу, как она становится бледной как смерть.