- Хороший совет, - сказала Кеззи.
Это было типичное ветхое, старое заведение с деревянными стенами и деревянным полом, паршивыми столами и стульями, плюс длинный бар, полный светящихся вывесок:
- Привет, девчонки, - сказал бармен и кивнул Кеззи. - Мы всегда рады видеть в нашем баре девушек из Альфа-Хаусa.
Кеззи познакомила нас. Барменом был Генри, Человеком-родинкой был Альберт, а ухмыляющийся скелет был Наумом или каким-то дурацким именем в этом роде. На всех были синие джинсы и подтяжки. Наум взглянул на Мерси, просвистел через зубные протезы и потёр промежность.
- Я самый старший из них, так что я получаю первое право выбора. Я возьму эту тощую.
Но два других парня, Человек-родинка и бармен, вроде как спорили.
- Я завсегдатай этого места, Генри! Господи Иисусе! Я сражался с войсками СС в день высадки союзных войск, когда мне было всего семнадцать!
- И? А я боролся с обвиняемыми китайцами и северокорейцами, так что ты поцелуй меня в задницу!
- Ой, корейцы не воевали по-настоящему, это была война без хуя!
- Господа, господа! - перебила Кеззи. - Есть только один справедливый способ разрешить такие споры, - она достала монету и подбросила.
- Решка! - закричал бармен.
- Решка, ты выиграл, Генри! - объявила Кеззи.
Человек-родинка нахмурился.
- Мисс Кеззи? - спросила я. - Зачем вы подбрасывали монетку?
- Ну, Энн, ты уверена, что хочешь знать?
- Ага.
- Проигравший получает тебя.
Я действительно это оценила.
- Но... но, мисс Кеззи? - спросила Ханна. - Эти мужчины действительно старые. У таких старых мужчин не может быть эрекции, не так ли?
- Ага, - прошептала я. - Их члены не будут достаточно твёрдые.