- У меня не убежит. Кладём, значит, в центр, а потом ты капаешь на каждую из угловых рун своей кровью. Затем ты указываешь волшебной палочкой на Тревора и произносишь ритуальную формулу, - я сообщил ему фразу, тщательно выделяя каждое слово. - Вот, собственно и всё. Учи формулу наизусть, пока я рисую руны. Ритуальный кинжал у тебя есть?

- Нет.

- Ладно, я тебе дам кинжал. Но вообще-то свой надо иметь.

Я вынул из сумки пять плоских гранитных камешков, поместил их в углы пентаграммы и вывел на них волшебной палочкой необходимые руны. Шестой камень, побольше, я установил в центре, начертил на нём руну удержания и повернулся к Лонгботтому, который сосредоточенно бормотал что-то себе под нос. Видимо, заучивал формулу.

- Клади Тревора на центральный камень, - кивнул я на пентаграмму. - Да не наступай на чертёж!

Когда Невилл благополучно справился с этим нехитрым делом, я протянул ему кинжал. Тревор сидел как влитой, пока его хозяин обходил углы пентаграммы и капал на руны кровью - с руны удержания не очень-то убежишь. Наконец Лонгботтом остановился и посмотрел на меня, машинально сунув порезанный палец в рот.

- Не надо мне тут вампира изображать, - буркнул я. - Ты что, не знаешь Санатум?

Невилл не знал, и мне пришлось залечить его палец самому. Я заставил его повторить формулу, чтобы убедиться, что он запомнил её правильно, затем скомандовал ему достать волшебную палочку и провести ритуал. Парень хоть и робел, но проделал все требуемые действия безошибочно, о чём свидетельствовали изменения, которые произошли с его жабой.

По завершении ритуала Тревор уменьшился вдвое, примерно до размеров мужского кулака. Теперь уже ничья безымянная жаба, бывший недофамильяр покинул пентаграмму и бодро поскакал в зелёные травяные заросли. Невилл проводил его взглядом и облегчённо вздохнул.

- Будем вызывать другого фамильяра? - осведомился я. - Ты кого надумал взять, синицу или горлинку?

- А можно, я пока без фамильяра останусь? - робко попросил Невилл. - Мне этот Тревор надоел за три года - ты не представляешь, как. Я как-нибудь потом, ладно?

Я пожал плечами.

- Да сколько угодно, это вообще не моё дело. Бабушка твоя знает, что ты отпускаешь свою жабу?

- Я ей после экзаменов скажу. - Лонгботтом зябко поёжился - эта перспектива его нисколько не радовала. Он шумно вздохнул, потоптался с ноги на ногу и посмотрел на меня с решимостью. - Поттер… а что там с моими родителями? В смысле, что с ними не так?

Он не спускал с меня вопрошающего взгляда. Знаю я таких людей, они долго набираются храбрости, чтобы что-нибудь спросить или сделать, но если уж осмелели, от них не отвяжешься. Тем не менее я попытался:

- Лонгботтом, назови мне хоть одну причину, по которой меня должны интересовать твои родители.

Невилл снова повздыхал и потоптался на месте - и, точно, продолжил:

- Но… эта ваша Вейн, она на что-то намекала, так?

- Наша Вейн - дочка лекаря, она читает такие книги по колдомедицине, какие Хогвартсу и не снились. Но на что бы она не намекала, я её ни о чём не расспрашивал.

- А ты можешь расспросить её?