— Александр, я так давно мечтала с вами познакомиться…

Это была Евгения Соловьева — бывшая жена актера Сергея Никоненко, а на тот момент — супруга Геральда Соловьева, заместителя директора Госконцерта, в прошлом — политрука первого отряда космонавтов, куда входили Юрий Гагарин, Алексей Леонов и другие.

Позже мы подружились и с ним. Он отправлял меня на гастроли в разные города, приглашал выступать на стадионах…

У Евгении было свое ателье, где она сшила немало костюмов, в одном из которых — для образа Ирины Понаровской — я работаю уже очень много лет.

Получается, что даже после своего ухода из жизни Борис Брунов не оставил меня. Передал в надежные руки, подружил с людьми, знакомством с которыми я не перестану гордиться.

Когда мы с Володей уже немного обосновались в Москве — он продал свою квартиру в Калининграде, и мы купили комнату в коммуналке на Ухтомской улице. Рядом было Введенское кладбище (его еще называют Немецким). А Вовка очень любил гулять по кладбищам, был у него такой бзик. И меня таскал с собой.

И вот пришли мы с ним в первый раз на это Немецкое кладбище. Знаем, что где-то на нем есть могила великой мхатовской актрисы Аллы Тарасовой. И все. Это сейчас у меня там половина знакомых похоронена. И Аркадий Арканов там лежит, и много кто еще. А тогда это место было для меня неизведанным.

Гуляем. Ноги сами ведут меня почему-то не по аллеям, а между могилами, оградами. Объяснить не могу, почему именно туда, но иду, иду… и вдруг меня как током дергает — вижу могилу и надпись на памятнике: «Владимир Иванович Точилин».

Вот как это… Такое провидение! Человек, благодаря которому я познакомился с Борисом Бруновым и стал артистом, как будто сам привел меня к своей могиле, чтобы я мог поклониться и сказать ему спасибо …

Я верю в то, что все в этой жизни неслучайно. Совпадения чисел, встречи или невстречи с людьми, обстоятельства, в которые мы попадаем. Нас что-то ведет по жизни и определяет нашу судьбу.

Почему мне в концертном зале Кремля постоянно дают гримерку под номером 20, которую раньше занимал Борис Сергеевич Брунов? Почему я сажусь в поезд только на 13-е место (а это — мое счастливое число, ведь 13-го у меня день рождения)?

Не знаю, как это может быть? Может быть, какие-то всевышние силы, которые подарили мне это умение — чувствовать людей, перевоплощаться в них, считывать их энергетику и передавать ее зрителям. Я же никогда не думал, что сыграю стольких совершенно разных личностей, начиная от Марлен Дитрих и Эдит Пиаф, заканчивая Лайзой Минелли, Людмилой Зыкиной, и многих, многих других.

Я ни о чем не жалею. Пожалуй, только об одном: со сколькими из них, великих, ставших моими друзьями и источниками вдохновения, я могу встретиться теперь, увы, только на кладбище. Идешь по Троекуровскому, Ваганьковскому, Новодевичьему и мысленно здороваешься с ними — с кем еще недавно общались, веселились, пили, гуляли…

Вообще, на мой взгляд, великие не должны уходить. Они должны оставаться на века. Ко мне часто подходят на концертах и говорят спасибо за то, что, благодаря мне они узнали, кто такая Клавдия Ивановна Шульженко, Александр Вертинский, Анна Герман. Я отвечаю: «Я очень рад, что они теперь живут в ваших сердцах». Может, в шутку, а может и всерьез.

Я рад, что моя профессия, точнее, придуманный мною жанр, заставляет людей вспоминать и чтить память о великом жизненном пути людей, которые посвятили свою судьбу искусству, на котором воспитано несколько поколений.

Великое счастье приготовила мне судьба: я слышал от моих коллег, звезды которых сегодня светятся уже на небе, фразы, которые они могли позволить только по отношению ко мне.