–Неужели? – то ли удивился он, то ли был шокирован своей экспрессией вчера.
«Надо завязывать с выпивкой», – появилась умная мысль.
«Ну, наконец-то! – ликовал внутренний голос. – А то стыдно смотреть на выходки пьяного бизнесмена Бирюкова Михаила Андреевича. Это ведь такой кладезь для репортёров. Богатый и знаменитый в клоповнике и без трусов. Так и вижу, как продажи жёлтых газетёнок взлетают вверх. А если бы ещё и пару фотографий! Ух! Эксклюзив!»
Мужчина засопел, но промолчал.
Он взял стул, подставил его к шкафу, залез на него, но оказалось, что даже встав на цыпочки не может дотянуться.
Здание было старое, ещё «сталинского образца», потолок в комнате был высокий… И встроенный шкаф тоже…
Михаил одной рукой облокотился на зеркальную дверь шкафа, снова встал на цыпочки, вытянул вторую руку и чуть подпрыгнул. Потом ещё раз. И ещё. И в тот момент, когда он ухватился за брюки и готов был потянуть вещь на себя, простынь сползла с его тела и упала на пол. Мужчина не обратил на это внимание, доставая брюки.
– Да, – вздрогнул он от восхищённого вздоха пожилой женщины. – Таких экземпляров давненько мне не приходилось созерцать.
Михаил быстро прикрылся брюками, которые были у него в руках, едва не упав со стула.
В дверях стояла Валя, а за её спиной Маргарита Петровна.
– Не стесняйся, – не унималась королева Марго. – Такую красоту, тем более, перед зеркалом, не спрячешь, – ехидно заметила она, вталкивая растерявшуюся Валю внутрь и закрывая за ней дверь в комнату. – Как дети, ей-богу, – последнее, что донеслось от неё из коридора.
Миша спрыгнул со стула, стараясь прикрыться спереди своими брюками.
Валя, как фарфоровая статуэтка, стояла практически не моргая, скользя взглядом по телу мужчины. Она с трудом сглотнула, увидев в зеркале отражение Михаила.
«А я хорош!» – возликовал он, наблюдая, как краснеют щёки, шея и грудь женщины в круглом и достаточно низком вырезе фуфайки.
«Впервые вижу, чтобы женщина так реагировала на меня», – то ли удивился, то ли восхитился мужчина.
«Впитывай в себя бесценный опыт общения с женщиной, которую возбуждаешь ты, а не толщина твоего кошелька», – снова принялся поучать внутренний голос.
Михаил удовлетворённо улыбнулся.
«То ли ещё будет!» – загорелись его глаза блеском вожделения.
Валя икнула и наконец отмерла, взвизгнула и отвернулась от него, пряча лицо в ладонях.
– Совсем стыд потерял! – выкрикнула она.