После обеда Нина объявила Кате, что собирается уходить, поскольку ей велено в пять часов быть дома. Катя сразу же напросилась, чтобы Нина взяла ее с собой, показала новое жилище. Нина не возражала, и в начале четвертого девушки вышли из дому, чтобы не торопясь и почти не пользуясь транспортом, добраться до нужного места. Погода стояла солнечная, и они половину пути с удовольствием прошли пешком. По дороге купили бананы, мороженое, ели и болтали о пустяках, а Катя еще и примечала взгляды встречных мужчин:

— Гляди, на тебя пялится, чуть башку не вывернул. А рыжий на меня уставился. Ну, чего смотришь, хмырь? (Это говорилось, конечно, уже на безопасном расстоянии, чтобы «хмырь» не услышал).

Нина рядом с сестрой чувствовала себя девчонкой и на мгновения словно возвращалась в ту беззаботную пору юности, когда еще не было горестных проблем, а были только радостные надежды.

В квартире Ярослава Катя очень быстро освоилась и принялась осматривать все углы, рассчитывая найти какие-нибудь фотографии.

— Да ничего тут нет, я уже раньше тебя обратила внимание, — сказала Нина. — Он старается быть человеком без прошлого. Одна сплошная загадка.

— А и правда, Нина, что он за странная личность? Ты все-таки попытайся выяснить, чем он раньше занимался, какая у него была семья.

— Не так-то просто влезть к нему в душу, — вздохнула Нина. — Он очень проницательный.

— Слушай, а вдруг это маньяк какой-нибудь, а? — со страшными глазами предположила Катя. — Бывший уголовник, рецидивист? Ну, помнишь, как в рассказе Агаты Кристи одна девица вышла замуж за малознакомого человека, а потом нашла у него в столе бумаги, из которых поняла, что он — синяя борода, убийца своих жен…

— Помню. Рассказ называется «Коттедж Соловей». Так ты, может, предлагаешь мне тоже порыться у него в столе?

— А что? — у авантюрной Кати даже загорелись глаза. — Пока его нет, так и сделаем.

Не дожидаясь согласия Нины, Катя подскочила к письменному столу и принялась выдвигать ящики. Однако выдвинулся только верхний. Два нижних оказались запертыми.

— Я тебе говорила! — возбужденно воскликнула Катя. — Заперто! Значит, ему есть что скрывать! Да, в нем действительно что-то зловещее… и я начинаю бояться за тебя.

— Ярослав не злодей, — улыбнулась Нина. — Будь он таким, я бы почувствовала.

— Почувствовала! — передразнила Катя. — Скажи еще, что ты чувствуешь, какая у человека аура и каким она светом светится.

Нина пропустила мимо ушей Катины сарказмы: в этот момент думала о запертых ящиках стола, в которых, возможно, хранятся те самые бумаги против Гаевого.

— Не воображай себя экстрасенсом или астрологом, — продолжала Катя. — Не очень-то ты разбираешься в людях. Даже совсем не разбираешься. Посуди сама, разве Ярослав — не темная личность? Откуда у него, скажем, первоначальный капитал?

— А у него нет. Он будет брать кредиты. Отец ему в этом помогает.

— Это по большому счету нет капитала. А двухкомнатную квартиру купить? Машину — пусть даже не иномарку? Ведь он вроде одинокий, богатого папаши не имеет, как мой Борис. Значит…

— Ничего это не значит. Сейчас девяносто четвертый год. А года через два-три такие динамичные парни, как Ярослав, будут иметь не по одной машине и квартире. Жизнь не стоит на месте.

— Ты его защищаешь? Он уже успел тебе понравиться?