— Книги, — услышала она. Едва различимый шёпот. Оглянулась — глаза Леронн закрыты.
— Книги, — повторила бывшая старшая. — Твои книги. Под кроватью, ближе к двери.
Эль-Неренн подождала, но более не последовало ни звука.
Книги действительно оказались под кроватью. Все. Эль-Неренн вытащила их наружу, сложила у двери — по ту сторону. Заперла дверь и перенесла книги туда, где им положено находиться.
Посидела в кресле, минут десять. Налила себе воды — чистой, на этот раз. Вздохнула. Ещё одна беседа. Но откладывать её не стоит.
В кладовке было душно, пахло пылью, старой обувью, мышами.
Мегин подняла голову, едва эль-Неренн включила свет и закрыла за собой дверь.
—
— Дойти куда? — поинтересовалась старшая, хотя и так понимала.
— Куда и
Хорошо, никто не слышит, подумала эль-Неренн. Нанялась я, что ли — в туалет их провожать? Она вынула шприц, заменила в нём ампулу. Задумалась. Успокоительное или «угомон»? От «кошечки» можно ожидать всякого. Что-то не похоже, чтобы она плакала, как утверждает Риккен.
— Не потребуется, — Мегин равнодушно смотрела на шприц. — Я хочу поговорить,
Комната Мегин опечатана. Ладно. Развязать ей руки в локтях, запястья оставить связанными. Провела её в свою комнату.
— Может, развяжете? Очень уж неудобно,
— Ещё чего, — эль-Неренн тряхнула головой, вышла из ванной. — Справишься как-нибудь.
— Завтра тебя допросят, — сообщила эль-Неренн, когда с физиологическими задачами было покончено. Пояснила Мегин всё то же, что сказала и Леронн. «Кошечка» кивнула.
— Спасибо,
— В кладовку? — удивилась старшая. — За что это мне «спасибо»? — поинтересовалась она, запирая дверь. Мегин двигалась медленно — ноги затекли, должно быть.
— Вы могли сдать меня в полицию ещё сегодня. А так — ещё целая ночь.
Старшая усмехнулась, посадила Мегин на ящик, сама села на другой.