Тень от кресла обходила его, как дикая кошка, удлиняясь и корчась в беззвучном мяу, протягивая лапы, а он сидел и думал. Некоторые думают вслух, некоторые мечутся из угла в угол, но все это ерунда; только покой и расслабление способствуют рождению самый лучших идей и мыслей, когда ты свободно расположился в кресле, прикрыв глаза, а мозг тем временем напряженно ищет ответа на поставленную задачу.
Продвижение законопроекта о клонировании человеческих особей в научных целях занимало его мысли на протяжении года. Проект провели по всем возможным комиссиям, засорив его плесенью оговорок и запретов, коллизий и противоречий.
Он, наконец, сегодня должен быть принят. Несмотря на жесткое сопротивление оппозиции, несмотря на то, что будущий закон недееспособен для маленьких лабораторий, НИИ и медицинских учреждений. Он вообще не принесет пользы никому, за исключением его покупателей, но закон должен быть принят, потому что за его рождение он продал свою душу. Вернее, он продал ее за деньги и места в парламенте, и за власть, но это не влияет на количество вложенных сил и наверняка к делу не относится.
Его челюсти с хрустом сжались. Все оказалось напрасно. Не приняли. Проект провалили.
И для дальнейшего продвижения потребуются крайние меры, любые, но действенные. Все что угодно. Как надоела эта игра в добренького дядюшку! И чем дальше, тем хуже, тем труднее. Пусть кто-то другой защищает интересы толпы, юродствует и тратит себя на дела государственной важности, а он будет жить по принципу: после меня хоть потоп.
Напряжение постепенно уходило, оставляя место решимости. Ему нужно оправдать вложенные в предвыборную кампанию деньги. Инвесторы не будут ждать, им не нужны отговорки и обещания, им ничего не нужно, кроме денег и искусственных людей. Законная игра с человеческими генами позволит создать выносливую и разумную машину для работы, для убийства, для развлечения. Торговля таким товаром сулила огромные прибыли, потому что искусственные люди по этому чертовому законопроекту не имеют юридического статуса. Растения. Ловкие и сильные. Нелюди.
Ведь если подумать, то препятствие не кажется таким уж непреодолимым. Особенно, когда можно не стесняться в финансах. Парламент — это стадо. Четыре-пять лидеров… Довольно умных людей. Они поймут, наверняка поймут, что лучше быть живым и здоровым, чем больным, а то и мертвым. А людская понятливость напрямую связана с наглядностью агитации.
— Агитация, — выдавил он слова в темноту кабинета. — Агитация… Акция.
Возвращение к первой точке. База проекта “Клон”
Я простилась с Ли на девятом уровне, благоразумно решив, что перед посещением терминала необходимо одеться более прилично. Черный брючный костюм, на груди идентификационная карточка с принадлежностью к отделу “К-18”.
В громадном холле IT-отдела было темно, только, как всегда синим, светилась голографическая карта города, и снова, второй раз за нынешнее утро, меня накрыла тишина. Вдруг мне показалось, что я всего лишь маленькая пчелка в огромном сосредоточенно гудящем улье.
Сзади, пытаясь подойти неслышно, подкрался Энди. Я улыбнулась, не оборачиваясь, это была своеобразная игра, и еще ни разу у Энди не получалось застать меня врасплох.
— Ну, здравствуйте, аналитик!
— Нечего обзываться!
Я сделала шаг назад, развернулась и крепко ухватила его за правую руку. Все произошло в считанные доли секунды, и наш системный администратор даже чуть моргнул от неожиданности глазами.
— Куда свои бесстыжие ручонки тянешь? То-то же!
Он почесал затылок и с кислой миной сказал: