— Ты знаешь, я думаю о тебе постоянно, хотя это и неправильно. Наверное, я бы мог постараться быть… нежнее и добрее, если бы ты позволяла мне себя трахать каждый день после работы, — говорит он медленно, следя за моей реакцией. Я смотрю круглыми глазами в его светло-голубые, внимательные, словно загипнотизированная. Позволять ему себя трахать каждый день. Ого. У меня приоткрывается рот. — Оставайся здесь, дома.

— А Ника? — в этот момент я в состоянии выдавить из себя только имя его подруги.

— Я ее не люблю. Мне все равно, кто будет на ее месте, лишь бы кто-то был.

— А если я?

— Можешь быть ты. Если хочешь.

Я сглатываю, пытаясь сформулировать в следующем вопросе свои главные мечты и страхи:

— А любовь?

— Что любовь?

— Не уверена, что смогу быть ненавязчивой, — пожимаю плечами, он насмешливо улыбается. Поднимает мою ладонь, переплетает наши пальцы, сжимает чуть сильнее, чем следовало бы, но не до боли. Быстро отпускает. Подносит к лицу и галантно целует тыльную сторону ладони несколько раз. А потом… потом он проводит языком между указательным и средним пальцем, лаская мою кожу, при этом неотрывно глядя мне в глаза. Не понимаю, почему это так приятно, но у меня подкашиваются ноги от удовольствия.

— Ты можешь попытаться, — говорит он. — Обними меня за шею. Быстрее.

Я повинуюсь. Кладу руки на его грудь, веду к плечам, переплетаю пальцы на его затылке. В это время он вновь подхватывает меня под бедра и впечатывается в мое тело, прижимая меня к себе крепко-крепко. Джинсы впиваются в область между ног, в сто крат усиливая ощущения. Я откидываю голову на кирпичную стену и закрываю глаза.

— В тот раз ты не хотел. Что изменилось? — спрашиваю, когда он снова касается губами моей шеи. Я так сильно хочу его в этот момент, что готова выполнить все, что он скажет. Мне даже хочется, чтобы он попросил меня сделать что-нибудь пошлое, за что будет утром стыдно. Ну пожалуйста.

— Я решил, что пожалею, если не предложу тебе.

— А просто так… просто переспать ты не хочешь?

Мы могли бы прямо сейчас поехать в гостиницу. «Я хочу тебя» — это ведь почти то же самое, что «ты мне нравишься» и «я тебя люблю». Или нет?

— Нет, — отвечает то ли на озвученный мной вопрос, то ли на тот, что пульсирует в моей бедовой головушке.

— Почему?

Он натянуто улыбается:

— Что с тобой сделали Москва и новые сиськи, Рит? — приподнимает левую бровь, посмеиваясь надо мной. — Это не в моем стиле, я не трахаюсь параллельно.

— Твой стояк упирается мне между ног.